Сгустились сумерки, а вместе с ними пришла и прохлада. Сразу стало легче дышать. Собрав со стола бумажную посуду вместе с остатками пиццы, Давид бросил ее в мусорный бачок в углу балкона.

– А что, удобно, – заметила Вика. – Не надо ни мыть, ни вытерать, ни раскладывать по местам.

– Америка – страна рациональная, – сказал Давид. – Здесь все устроено так, чтобы быт не довлел над человеком.

Какое-то время сидели молча. Беседа не клеилась. Слишком разительное несоответствие ожидаемого и увиденного действовало удручающе.

– Хотите, я найду вам что-нибудь по телеку? – предложил сестрам Давид.

– Хотим! – оживились те, вскакивая.

Через несколько минут он вернулся к родителям, сел напротив, с грустной иронией заглянул им в глаза:

– Я вас сильно разочаровал?

– Не то слово, – не удержалась Лана.

– Меня ты нисколько не разочаровал, – ответил за себя Левон. – Начинать с нуля в чужой стране одному всегда трудно.

– Но ведь ты писал нам, что нашел работу по специальности.

– И я не обманывал вас. Я действительно работаю в строительном бизнесе.

Видя, что эта тема неприятна сыну, они попытались от нее уйти.

– Скажи, Давид, – осторожно начала Лана, – с Пегги у тебя это серьезно?

– А что ты называешь серьезным?

– Ну-у… собираешься ли ты на ней жениться?

– Так мы уже живем вместе, мама.

– Это не одно и то же, согласись.

– Ты еще не врубилась, что мы в Америке, в свободной стране. Женаты, не женаты, какая разница. Люди должны быть вместе, пока им этого хочется, пока им друг с другом хорошо и приятно.

– Вот как? И никаких обязательств?

– Обязательств?!. Разве можно любить по обязанности?

– А если будут дети?

– Дети будут только в том случае, если мы убедимся, что хотим остаться вместе, что способны вырастить их и поставить на ноги. Свадьба и регистрация в мэрии не самоцель.

– По-моему наш сын рассуждает вполне логично, – улыбнулся Левон. – По крайней мере глупостей он явно не натворит. Не хорошо только, что Пегги пришлось из-за нас уйти.

– It’s OKay. Don’t worry.

– Как я погляжу, ты свободно уже владеешь английским, – заметил отец.

– Да нет, куда там. Просто привычка вставлять расхожие слова и фразы. Извини. А впрочем, к языку вам так или иначе придется привыкать. Без этого здесь шагу не сделаешь. Вы, наверное, устали с дороги, к тому же поменяли день на ночь.

– Да, если честно, глаза слипаются, – не стал отрицать Левон.

– Ваша постель чисто застелена. А о нас троих девчонки, я думаю, позаботятся. Вы не обидитесь, если с утра я уйду на работу? У меня срочный заказ. Не хотелось бы его терять. Найти заказ здесь – уже половина дела. Иногда месяцами сидишь без работы. А тут, как на зло… или на счастье, подвалило.

– Нет проблем, – заверила сына Лана, в глубине души затаив обиду. После такой долгой разлуки можно было бы несколько дней посвятить родителям и сестрам. Пообщаться, что-нибудь показать. Неистребимый советский подход мешал ей здраво осмысливать новую ситуацию.

Видимо чувства Ланы, независимо от нее, отразились на ее лице, потому что Давид сказал виновато:

– Мы наверстаем все на weekend. Хорошо, мама? Sorry.

– Во сколько ты уезжаешь на работу? – поинтересовался Левон. И, предвидя возражения сына, тоном, исключающим отказ, твердо добавил: – Я хочу поехать с тобой.

Давид явно смешался. Даже, как показалось Лане, покраснел слегка.

– Папа! Это неразумно. Ты только что с дороги. Вам еще предстоит аклиматизация. Ухожу я чуть свет. Умоляю, выспись как следует. Тебе там даже присесть негде будет.

– Когда ты уходишь?

– В шесть.

– Ну посмотрим. Как говорится, утро вечера мудренее. Если просплю, значит так тому и быть.