– Разве тебя не учили манерам?

И ударил Микки кулаком.

Его голова дернулась назад, а из носа потекла тонкая струйка крови. Она заливала губы и подбородок. Микки слизнул кровь языком. Знакомый привкус железа. Мужчина что-то с ним сделал. Его тело не слушалось. Может это гипноз?

– Я хотел оставить твои страдания напоследок, но тебе так не терпится сдохнуть.

Давай я расскажу, что с тобой произойдет.

Он подошел и взял один из ножей.

– Я буду срезать кожу с твоего лица, как нарезают луковицу, только медленно, так, что ты будешь слышать, как отрываются лоскуты. Тебе будет не просто больно. Ты будешь мечтать о смерти. И тогда ты захочешь умолять меня, чтобы все закончилось. Но не сможешь произнести ни слова. А я буду смотреть и наслаждаться ужасом, который пропитает твое тело. Поэтому я спрашиваю тебя еще раз, что бы ты хотел спросить напоследок?

– Поближе, – прошептал Микки.

– Что?

– Подойди … поближе.

– Без проблем, – произнес незнакомец. – Последнее желание умирающего.

Он наклонился над Микки. От мужчины исходил сладкий запах, даже слишком сладкий, это не было запахом духов. Скорее, что-то природное, вроде пота или гниющего тела.

– Ну?

Микки молчал.

– Представляю, как ты удивился, когда я вошел. Ты никогда не думал, Микки, что жизнь может оборваться так внезапно и нелепо, что человек до последнего вздоха будет уверен, что шанс все еще есть? Меня всегда тревожат подобные мысли. К счастью, я на противоположной стороне и являюсь лишь наблюдателем. Но ведь и вправду жутко смотреть, как они цепляются за свою беспомощность, весь их опыт, ум, деньги, все это исчезает вместе с криками. Ты слушаешь, Микки?

Микки видел перед собой парк. Вот мимо пробежала девушка. Ее лосины обтягивали ножки, а при каждом движении упругие бедра покачивались. Он позвал девушку, но она не услышала его голоса. Видимо в наушниках слишком громко играла музыка, успокоил себя он. Он вдруг вспомнил зачем туда ходил. У него было назначено свидание.

– Пошел нахер, ублюдок, – произнес Микки, разделяя каждое слово.

– Ты уверен, что хотел сказать именно это?

– Я сказал тебе, пошел нахер, гребаный, мать его, ублюдок, – повторил Микки.

Человек пожал плечами. Но казалось именно этого он и ждал.

– Ведь, наконец, мы же сами решаем свою судьбу.

Он достал телефон и включил музыку.

– Моцарт. Сороковая симфония.

Он помахал ножом перед лицом Микки.

– Когда я ее слышу, то внезапно ощущаю…, – он вздохнул, – такое… желание… как же тебе его передать… в общем, мне кажется, что я слышу, будто меня зовут куда-то.

Он показал вверх.

– Но я знаю, что мое время еще не пришло. Понимаешь, еще рано. А они все зовут и зовут. И тогда я отправляю вместо себя других.

Мужчина провел по щеке Микки лезвием, отчего на том месте выступила кровь. Глаза Микки забегали, он пытался закричать, но ничего не вышло.

– О! – произнес человек.

Он с наслаждением втягивал носом.

– Я уже чувствую этот запах. Ты не можешь кричать, но твой разум… он вопит. Но мне совершенно не нравится, как ты на меня смотришь. Будто, ты из-за чего-то на меня зол. Ты ведь сам виноват, в том, что я делаю. Не будь таким грубым, я бы просто тебя застрелил. Но ты меня не послушал.

Мужчина коснулся кончиком ножа века Микки, отчего тот судорожно заморгал.

– Тише…, – произнес незнакомец шепотом. – Я же так промахнусь. Он принялся медленно давить на рукоятку. Глаз не выдержал и лопнул, превратившись в кровавую жижу.

Мужчина проделал то же и со вторым.

– Теперь, ты кажешься мне не таким злюкой.

Он одобрительно похлопал по щеке Микки.

– Тебе не говорили в детстве, что нужно побольше улыбаться?