Снова повисла неловкая тишина, в которой Десмонд ощутил запах каждого из присутствующих. И все они сигналят о страхе и непринятии.

– А если он вопьется кому-нибудь из нас в шею? – выкрикнул оборотень, которого Руфина назвала Бирюком Шерстом.

От него пахло чесноком и мокрой шерстью, даже стоя в паре метров, Десмонд отчетливо улавливал это благовоние.

Он поморщился и проговорил:

– Обещаю, в твою шею я никогда не вопьюсь.

Оборотень, запнувшись, поджал губы, а справа усмехнулась Наддин. Она не боялась Десмонда, наследник это ощутил ещё в первую встречу. Почему? Ответить на этот вопрос он не мог. Но это и не важно. Главное, это на руку – если она его не боится, то с поцелуем проблем не будет. А с магическим жжением он как-нибудь справится.

Предупредительный толчок в ребро от Виолетты вывел его из задумчивости.

– Ты опять пялишься на неё, – возмущенно прошипела она.

– Я просто задумался, – ответил Десмонд.

– Ну да, конечно, – скривилась Спрутовская. – Запомни, Дес. Тебе с ней ничего не светит. Да и не положено тебе позориться, спутываясь с простолюдинкой.

– О, – ухмыльнулся Десмонд. – Оказывается, ты честолюбивая.

– Я умная, – отрезала Виолетта. – И практичная.

– И с кем мне, по-твоему, положено спутываться?

– С теми, кто равен тебе по статусу, – многозначительно отозвалась Виолетта и вскинула подбородок, устремив взгляд на Руфину.

Тем временем Руфина расставила остальные стеклянные колпаки, в которых спряталось по одной бабочке. Перед Десмондом оказалась бабочка снежно-белого цвета с переливающимися крыльями и длинными загнутыми усами. Виолетте по иронии досталась фиолетовая, а перед Наддин Руфина поставила золотую.

– Итак, начнем, – важно сообщила Руфина, снова встав во главе стола. – Перед вами ваши новые питомцы. Это бабочки Феникс Голиафус Аггрипинус. Главное их достоинство не только уникальный окрас, но и нежная привязанность к своим хозяевам. Но я предпочитаю считать их друзьями. Единственный нюанс – они требуют особых условий и без заботы в нашей оранжерее в одиночку не выживут. Пока не преобразуются, конечно. Потом их можно держать в общих загонах. Но пока они маленькие, их тела и магия крайне хрупки.

Студентка по имени Арина робко подала голос.

– А нам не вернут бабочек из прошлого семестра? – поинтересовалась она.

Красиво подведенные брови Руфины нахмурились, она проговорила:

– Те бабочки по мнению преподавательского состава слишком агрессивны. Их передали в ведение боевой магии для дальнейшего воспитания. А нам выделили Аггрипинусов. Сказали, что эти бабочки очень дружелюбные.

Арина вздохнула, в капельках влаги из её дыхания Десмонд считал печаль. Девушка успела привязаться к прежней бабочке и теперь тосковала. Ему же понять, как можно привязаться к бабочке не удавалось, как ни силился. Другое дело – кровь.

Арина снова тихонько спросила:

– А я смогу навещать свою бабочку? Моя Звездочка совсем не агрессивная. Она очень добрая и ласковая.

Взгляд Руфины опустился, она развела руками.

– Я не знаю, – честно призналась блондинка. – Мне известно лишь то, что Звездочку с остальными бабочками-игнис отправили в корпус АКОПОС в боевое подразделение.

– Понятно… – едва слышно пролепетала Арина и совсем потухла.

Понятие сочувствия Десмонду оставалось чуждым, но он знал, что такое любить. Он любил отца, любил мать и любит свой народ. Видимо, эта девушка испытывает нечто похожее к прежней бабочке, иначе исходящим от неё запахам, просто неоткуда взяться.

Руфина снова взяла командование в свои руки.

– Ну, хватит, – бодро проговорила она. – Не время унывать. Посмотрите, каких красавиц нам предоставил преподавательский совет академии. Это прекрасные экземпляры. С ними не стыдно идти на «Самоцветные крылья». Игры будут уже этой осенью.