После того, как мы закончили есть пиццу, Мэтт расплатился за нас обоих кредиткой отца и отвёз меня домой.

– И где же ты была всё это время, Лия Фарелл? – спросил он в машине, когда мы остановились у моего дома.

– Не поняла? – посмотрела я на него, не понимая вопроса.

– Почему же я не заметил, в какую девушку ты превратилась? – сказал он, заглянув мне в глаза. – Я помню только девочку с хвостиками, которая бегала в парке с мальчишками и играла с мягкими игрушками. Куда же она делась? Кто это милая незнакомка? – его слова смутили меня, но мне было приятно.

– Хм, не знаю, не знаю, – подыграла я, изображая удивление. – Но я спрошу её, эту незнакомку.

– Передай ей, что она красивая и может обращаться ко мне по любому поводу, – он игриво улыбнулся.

– Ладно, передам. Ну, пока, Мэтт. Спасибо за всё, – сказала я, открывая дверь.

– Прощай, прекрасная незнакомка! – усмехнулся он, и я вышла, лишь через минуту поняв, что это был флирт. Я помахала ему рукой, после чего машина тронулась с места. Я вбежала домой и встретила маму в гостиной. Она убиралась.

– Привет, мама? Тебе помочь? – бросилась я к ней.

– Спасибо, милая, я сама. Это меня успокаивает, а тебе нужно заняться уроками, – ответила она и продолжила протирать влажной салфеткой пыль с поверхностей. – Скоро ужин. Сегодня будет индейка.

– О, мама, – обняла я её, и она прижалась ко мне щекой. – Почему жизнь такая сложная штука?

– Не знаю, солнышко. Это закон жизни. Жить – значит бороться за что-то каждый день.

Через некоторое время я поднялась к себе в комнату и переоделась, залезла в горячую ванну с пеной. Расслабившись около получаса, я вымыла тело и голову. У зеркала в ванной я изучала себя и своё лицо, тело около десяти минут. Кто-то говорит, что я жирная корова, кто-то, Блэйк и Мэтт, например, что я красивая, привлекательная, а я смотрю на своё отражение и не знаю, кому верить.

Спускаясь к ужину, в моей голове была единственная мысль, не дававшая мне впоследствии покоя несколько дней и ночей: «Что же за тайна была у моего брата?»

Последние дни учёбы пролетели быстро, и вскоре наступили осенние каникулы, на которые ко мне приехала Кристина.

– А-а-а! – завизжала я, когда она вышла из автобуса на вокзале, где я встречала её. Мы заулыбались, как идиотки, увидев друг друга, и побежали навстречу, крепко обнявшись и простояв так примерно минуту.

– Как же я по тебе соскучилась, Лия! – сказала мне Кристина. Её глаза были немного влажные, да и мои тоже. Я так давно её не видела.

– Господи, а я-то как! – ответила я. – Ч так ждала, когда ты приедешь, и вот, ты здесь!

– Как ты, зайка? – потрепала она меня за щёчку с улыбкой. – Последнее твоё письмо было не очень радостным. Давай, рассказывай мне всё!

Мы взяли такси и поехали ко мне домой. По дороге я уже начала ей всё рассказывать, а, приехав домой, где Кристину радостными восклицаниями встретила мама, я выложила ей всё без остатка.

– Ох, – выдохнула Кристина, когда мы сидели у меня в комнате и пили кофе. – И сложная же у тебя жизнь, Лия. Даже и не знаю, что сказать.

– Я не знаю, как мне поступить. Я не могу не думать о Блэйке, о его глазах, улыбке, голосе, его теле. Мне нельзя его любить, но я не могу! – высказалась я, уставившись глазами в пол. – Что же мне делать, Кристи?

– Не могу сказать, но, может, стоит подождать, как она сказал? Если он сейчас не готов.

– Не могу ждать! Моя любовь к нему возрастает с каждым днём, и я понимаю, что кроме него мне никто не нужен. Ну, вот запал он мне в душу, и всё тут! – я громко вздохнула. Кристина подняла мой подбородок рукой и посмотрела в глаза.