Глубокая тишина завладела домом. Тишина, сотворённая вечными, ещё более тихими, чем само молчание, голосами ночи. Тяжёлый день завершил свой этап, а новый, пугающий своей неизвестностью, ещё и не думал начинаться, когда лёгкий свежий ветерок колыхнул одеяло над Деспиной. Её веки дрогнули. Медленно ноги потянулись к краю кровати, высвобождаясь из тёплого одеяла. Стараясь не спугнуть сон мужа, она встала и босиком вышла из спальни. Несколько шагов по коридору, и Деспина уже стояла у двери, поворачивая ключ в замке. Небо было покрыто россыпью звёзд, небывалой для большого города. Круглая луна осветила прямую дорожку к морю. Женщина уверенно направилась к набережной. Солёные капли щекотали ноздри, она вдохнула полной грудью морской воздух и почувствовала вместо запаха моря аромат цветочного поля. «Я знала, что ты здесь. Но почему я тебя не вижу?» – «Видимое совсем не обязательно более реально, чем невидимое», – послышался совсем рядом тонкий голосок. Деспина присела на каменные ступеньки, ведущие к самой кромке Эгейского моря. Из плиточных щелей, расколотых волнами, торчали рыбацкие удочки. Рядом с ней, словно воздушное облако, приземлилась Богиня Любви. Некогда жгучая брюнетка, теперь покрытая снежным серебром, и блондинка с волосами цвета зимней луны слились в крепких объятиях. Афродита сняла с себя мягкую шаль и накинула на плечи подруге. «Я скучала по тебе», – сказала Деспина. «Знаю. И мне было нелегко пробиться сквозь потоки твоих христианских молитв». – «Я всегда знала, что это ты нас тогда спасла, но Михалис уверен… – Она умоляюще посмотрела в изумрудные глаза подруги. – Ты ведь спасёшь его и сейчас?» – «Мы бессмертны, но не всемогущи. Я дам ему силы продержаться ещё год, но ничто уже не остановит процесс уничтожения клеток». Они замолчали. Вдруг Деспина спохватилась: «А как Адонис?» – «Погиб. Большего я тебе сказать пока не могу». – «Соболезную». – «Спасибо». Они просидели так всю ночь, пока вдали за заливом Термаикос не стали проступать очертания Олимпа. Безмятежная синева моря и расцветающее яркими красками небо сбрасывали с себя черное покрывало ночи…

– Деспина! Деспина, вставай! Девять часов, слышишь?

Михалис легко тряс жену за плечо. Деспина открыла глаза. Муж стоял полностью одетый, готовый ехать на работу.

– Доброе утро, милый. Как ты себя чувствуешь?

– Неплохо. Дети были какими-то странными перед уходом в университет.

– Не волнуйся, они уже не маленькие.

Она сладко потянулась. Никогда за всё время их брака Деспина не лежала в кровати до этого времени. Напротив, она просыпалась первой ни свет ни заря, готовила на всех завтрак, варила кофе, делала заготовки на обед. Потом провожала всю семью и до вечера крутилась как белка в колесе. Сегодня её как будто подменили. Это была другая Деспина.

Михалис поцеловал жену и вышел из дому. Она ещё немного решила понежиться в постели. Мать четверых детей, она не позволяла себе подобной роскоши уже много лет. В памяти стал смутно пробиваться сон. Или явь? Это было как будто и тем и другим. Произошло какое-то чудо, но где и как оно произошло? Деспина решила об этом не думать, ей и так было хорошо. Женщина прошла на кухню и засыпала в турку крепкий кофе. Рядом с плитой на мраморной столешнице стоял небольшой пузырёк с зеленоватым маслом.

«Что это?» – послышался в голове вопрос. «Миртовое масло», – тут же родился ответ. «Спасибо, Афро». – «Не благодари. Природа не знает сентиментальности. Это очень сильное противоядие. Только не переусердствуй: мирт может как исцелить, так и убить».– «Зачем ты это делаешь?» – «Люди не должны задавать вопросы Богам, они должны благодарно принимать их помощь». – «Ты Богиня?» – «Я – Любовь».