Под Киев тайно приводил:
Не верил он Аскольду с Диром —
Обманом хитрым их убил.
Из Новгорода в Киев стольный
Олег столицу перенёс.
Он полководец был достойный,
Пока сын Рюрика подрос.
Водил Олег свои дружины
В далёкий греческий Царьград.
Там щит прибил, чтобы отныне
На Русь не зарился сей враг.
Здесь страстная княгиня Ольга
За мужа Игоря, любовь,
Древлянам отомстила больно,
Да так, что стынет в жилах кровь.
А сын их – Святослав-воитель —
Болгар, аланов, греков бил.
От злых хазар был избавитель…
Но печенег его убил.
Меж тем рекой текла торговля.
В Царьград поток товаров шёл,
А жизнь славян, их быт и воля
«Законом русским» был решён.
Однако, чтоб объединиться
И стать единою страной,
Должна была Русь окреститься,
«Прогнать» язычество долой…
И сделал это князь Владимир,
Что Красным Солнышком зовут:
Пока народ его не вымер,
Он «православил» его тут.
Чтобы народ тот златокудрый
Законы праведные знал,
Князь Ярослав, в народе «Мудрый»,
В соборе «Правду» издавал…
В Европе королеву Анну
Приветствовал французский двор
Князь отдал в жены Ярославну —
То с Генрихом был договор.
Вдруг встал над Киевом тревожный,
Холодный колокольный звон:
Пришёл злой печенег безбожный —
Пора уж гнать поганых вон!
Выходят в свой дозор былинный
Известных три богатыря,
Руси единой исполины
(По крови – братья), сыновья.
То ворога с земли прогонят,
То князя в поле стерегут…
Ох, не легка дружины доля:
Там – печенег, хазары – тут.
Вот так, живя в войне и мире,
(Признаться здесь я не боюсь):
Вставала Русь в своём «ампире»,
Рождалась Киевская Русь.
Глава 2.
(XII – начало XIII вв.)
Тяжёлый век – век княжьей воли,
Раздробленности на Руси,
Когда от Киева все боле
Уделы Рюриков росли.
Росла удельная вершина:
Князь сам налоги собирал,
Держал от ворогов дружину
Да и с князьями воевал.
То был и час боярской розни,
Купец расценки поднимал,
Терпел народ все эти козни
И от налогов уставал.
Пылало в Киеве восстанье,
Громила чернь ростовщиков,
И, чтоб унять негодованье,
Князь должен быть умён, суров.
Большой политик и писатель,
Он дока в княжеских делах,
«Устава» ревностный создатель —
То был Владимир Мономах…
Под звон пилы и гуслей звуки,
Да православную молву,
Его сын, Юрий Долгорукий,
Поставил на реке Москву.
А внук его, Андрей набожный,
Был князем в Суздальской земле. —
Убит боярами безбожно
В семейном Боголюбове.
Однако брат, Гнездо Большое,
Что Всеволодом нарекли.
Отмстил боярам за былое:
Он был отцом большой семьи.
Вот стал Владимир стольным градом,
За Русь держал теперь ответ.
Была Земля ему наградой
На целых 100 и боле лет.
Шёл на Руси рассвет культуры:
Росли посады, города…
Торговля шла лихой натурой,
В церквах писались образа.
Кириллицей водились буквы,
Сказанья были на слуху.
Варили тут варенье, брюкву
И собирали лебеду.
По Волге-матушке великой
Плывут товары на Восток.
Ввозили шёлк и базилику —
Да в Нижний город, на торжок.
В то время Новгород Великий
Республикою был бояр.
Была Русь сильной, многоликой,
И был в ней собственный навар.
Так развивался русский вектор
Уклада, дум, народных смут,
А в келье летописец Нестор
Писал пером бессмертный труд.
Но приближалось время ночи,
Когда на Калке, на реке,
Разбил монгол князей и прочих
И правил пир на их спине.
Глава 3.
(XIII – XV вв.)
Сгущались тучи над державой,
Стелилась над равниной грусть,
И вздрогнула земля устало:
То хан Батый пришел на Русь!
А тут и швед, вояка гордый,
Что глаз положил на Неву.
За ним тевтон – «крестовых» Орден —
На Чудь раздвинул пасть свою.
Князь Александр им бой дал славный:
Разбил, размазал, утопил…
А план немецкий, столь коварный,
На озере крестом забил!
Зато Батый уж отыгрался:
Пожёг в Поволжье города
Да над народом издевался,