– А в саму лабораторию разве вы не можете позвонить?

– К сожалению, я не имею прямой связи с лабораторией, но я могу найти человека, отвечающего за их безопасность.

– Прошу вас, найдите… Странно получается, Марк Юсупович. Ваш проект, ваши сотрудники, а вы даже понятия не имеете, где проходят сейчас работы.

– Открытие Куропаткина настолько необычно, что его решили срочно засекретить. На самом верху. И даже меня во все детали не посвящают. Я вынужден признать, что мне пришлось согласиться на эти условия. Иначе проект был бы закрыт.

– Ваш институт получил за это деньги?

– За проект нам хорошо заплатили, не стану скрывать. Финансирование институту необходимо как воздух, и благодаря этому сотрудничеству мы смогли разгрестись со многими долгами.

– Как именно поступала помощь, мы проверим. А сейчас мне важно найти Олега Куропаткина и тех, кто вместе с ним работал.

– Я обещаю помочь вашему расследованию. Сколько вы мне даете времени, чтобы добыть информацию?

– Марк Юсупович, все это мне необходимо сейчас. Но так уж и быть, у вас есть пара часов, пока я сделаю еще один визит.

Юля вышла из кабинета, а директор тяжело опустился на стул. Пот ручьями стекал по шее. Марк Юсупович вынул из внутреннего кармана пиджака носовой платок и принялся усердно вытирать вспотевшую кожу. Затем он схватил мобильник.

– Николай Францович, приветствую вас. Как ваше здоровье?… Спасибо, мое тоже в порядке… У меня нехорошие новости. Приходили из прокуратуры. Они ищут участников проекта… Да, я им сказал, что проект засекречен. Но им нужны люди. В частности интересовались одной сотрудницей… Я не знаю, зачем. Думаю, они вновь хотят опросить свидетелей по делу о пропаже Куропаткина. Я пообещал, что через два часа дам ее координаты или предоставлю возможность выйти с ней на связь… Хорошо. Понял. Так и скажу.

Марк Юсупович опустил мобильник на стол. Теперь он уже ощущал, что вся рубаха со спины промокла, а на лбу выступила испарина. Он подошел к окну, раскрыл настежь створку. Свежий порыв ветра ворвался в кабинет вместе с уличным шумом. Но легче не стало. Директор стянул галстук на грудь и расстегнул верхнюю пуговицу рубахи. «Душно как перед грозой», – подумал он.

***

Двухэтажный домик Куропаткиных, обшитый розовым сайдингом, кокетливо выглядывал из-за огненно-оранжевого забора и зеленых зарослей жимолости. Юля остановила внедорожник у ворот и подошла к калитке. Не найдя звонка, она свободно повернула ручку. К крыльцу вела выложенная камнями дорожка. Двор никем не охранялся. Из кустов у забора раздавалось заливистое чириканье. Юля протопала по дорожке, поднялась по деревянным ступенькам. Остановившись у плотно закрытой двери, постучала.

Никто сразу не ответил на стук. Юля снова подняла руку, чтобы повторить, как за дверью послышались приглушенные шаги и скрип половиц. Щелкнул замок, и на пороге появилась высокая женщина с длинными черными волосами в синем халате. Она с удивлением глянула на Юлю.

– Младший советник юстиции Гаврикова Юлия Сергеевна, – отчеканила Юля. – Я веду дело о пропаже членов вашей семьи. Я ведь правильно понимаю, вы – Арина?

Арина кивнула в ответ и пригласила Юлю в дом.

– Вы хотите мне что-то новое сообщить?

– К сожалению, пока нет. Хочу с вами познакомиться и узнать кое-что о пропавших.

– Да, конечно.

– Я могу осмотреть комнаты детей и мужа?

Арина проводила Юлю по лестнице на второй этаж. Две комнаты друг напротив друга были разделены небольшим коридорчиком. Юля шагнула в одну из них.

– Это комната Олега, – пояснила Арина. – Здесь он работал.

– А это что? – Юля нагнулась к расположенному на полу ящику с полупрозрачной крышкой, – Проигрыватель для виниловых пластинок? Таких уже давно не выпускают.