Впрочем, есть и другая версия, тоже извне. Сказано, что давным-давно, в самом начале мира, среди людей стали появляться существа, которые могли ходить везде, и это было им не страшно, они могли ходить через любые границы. И не было там стенок никаких, и не было там греческого огня, они творили историю как хотели, и они расшатали энергетический этот остов так, что он и рухнул вовсе. И Фе распалась на взвешенные частицы, которые не так-то просто из поля вытащить, но броны стали учиться, чувствуя свою вину за разрушения, начали учиться и доучились до того, что теперь служат передатчиками этой энергии: переносят её из высшей материи, перевоплощают в знание и передают.

…Допс остановился, заткнув этот радужный фонтан легенд, осмотрел аудиторию кивками, как будто высчитывая количество открытых ртов, и вскоре продолжил, уже поспокойнее, если только к нему могло быть применимо такое:

– Мы не меняем Фе на глобусы, ржач, но меняем на коды, рок-группы, на лав и на запшепки для домов (ещё книги и одежда сюда). Еду нам не нужно покупать, а плошки для корневина мы сами делаем из опавшего хлебного ореха: разрубил – и вот же сразу посуда готова, можешь отобедать. Помимо плошек ещё мы делаем бокалы из зеркальной смолы серебряного дерева. Броны не едят ничего, только пьют разные виды сока, это живительный haoma, он же корневин, им пропитаны наши дома, лодки и организмы. Благодаря этому соку, входящему во всеобщий круговорот усердия, мы можем не истреблять животных, не думать о смерти от голода: любой брон в любой момент может насытиться, не причиняя никому вреда. И это стало нашей большой победой над стереотипом прямой пищевой цепочки, по которому живой организм больше тютеля должен непременно где-то разрушать, чтобы «продлевать свою длительность».

Получив первые успехи в выявлении стереотипов, мы решили, что и дальше будем выявлять, зачем нам лишний мусор в Паре-дем?! И вот мы по мелочи сначала выявляли, а потом как-то скрепили умы и обнаружили неожиданно этот громоздкий такой принцип глобального копирования. Не буду рассказывать, как усердно мы его переосмысливали. Но теперь вот что у нас: броны не пытаются навязать свою структуру всему, с чем сталкиваются. Мы очень стараемся быть чистыми передатчиками, хотя всё же подпадаем косвенно под глобальное стечение обстоятельств, но это уже, скорее, истории из Каталога Казусов (так называется наша священная книга, там записаны все ошибки бронов с того момента, как мы заселили Паредем). Мы совмещаем материю, которая силами людей не может быть совмещена, мы работаем как ультразвук, который помогает сцеплять несцепляемые материалы. И в итоге копирования не происходит.

В мире людей бронов ещё не разгадали до конца, некоторые видят нас, но большая часть людей уверена, что мы, как они, люди, только очень странные, дурачки, чудики или ленивые… Тут я ещё раз более живописно объясню, в чём наше отличие от людей. Есть существа трогающие и проникающие. Люди – трогающие, они научились управлять энергией предметов и завоевали материальный мир, некоторые из них постарались его законсервировать, другие пытаются его изменить, но всё у них происходит на уровне предметов исключительно, даже если мы говорим о самом сильном их предмете, дающем право быть создателем, самый сильный предмет – это кэш. Впрочем, любовь для них – тоже предмет, и там же в ряду предметов млечности, поцелуй, кладезь (предмет исследования или предмет разговора). Проникающие существа – броны, они в основном с чистой энергией работают, но и с предметами тоже: начинают изнутри, сначала проникают в предмет, потом в его историю, потом в его значение, потом в его смысл и в его эмоцию