Дэн, будто услышал эти мысли. Он прижался своим лбом ко лбу Кэс и зажмурился, как если бы прикосновение причинило ему боль. Неровные вдохи заставляли его вздрагивать, судорожные выдохи касались вмиг пересохших губ Кэс. Она не дышала. Боялась позволить их дыханиям встретиться. От детектива исходил такой жар, что она почувствовала, как на виске выступила испарина. Возбуждение было непреодолимым, но выпустить его Кэс не решалась.

Рейнольдс первым взял себя в руки. В сердцах хлопнул ладонями по столешнице, испугав Кэс, и сделал несколько шагов назад, пока не наткнулся на кухонный стол. Дэн с силой потер глаза и решился поднять взгляд.

Кэс очень хотелось, чтобы, взглянув на нее, он все же сдался, вернулся на эти шаги вперед, обхватил ее руками и закрыл от мира своей крепкой спиной. Может, и он хотел этого. Но Дэн не верил ей. Одна чаша его весов почти лежала на полу, наполненная знанием о ее грехах и уверенностью в том, что она убийца. Во второй чаше, безвольно болтавшейся на самом верху, лежал неплотный комок сахарной ваты, сотканной из сладких нитей их случайной связи.

– Я не могу, – шепнул он.

– Делай, что должен. Забудь о том, что было. Секс на одну ночь ничего не значит, когда речь идет о двух судьбах.

Он удивленно приподнял брови.

– Не хочу, чтобы твоя впечатлительность мешала тебе найти доказательства моей невиновности. Я верю, что ты не накажешь меня за то, что в самом деле произошло случайно. Ты не такой.

Она лукавила. Прятала за холодностью совершенно противоположные желания. Дэн, почуяв неискренность, но, должно быть, не разобрав, в чем именно заключается ложь, нахмурился.

– Мне пора.

Кэс кивнула, и он добавил:

– Но я слежу за тобой. И помни об условиях освобождения.

– Конечно, детектив.

Он снова злился, но теперь злость была иной. Быстрыми широкими шагами он покинул ее квартиру. Наконец Кэс выдохнула, а затем глубоко вдохнула воздух, еще полный запахов, принесенных детективом.

Чуть позже привезли продукты. Она тут же откупорила бутылку вина, бросила спагетти в кипящую воду и на скорую руку сообразила сливочно-томатный соус. На голодный желудок вино подействовало быстро. А после вкусного и сытного ужина, о котором Кэс мечтала все время пребывания в тюрьме, ее совсем развезло.

Пошатываясь, она добрела до спальни. Поставила на прикроватную тумбочку полный бокал, велела умной колонке включить ее любимый фортепианный концерт и погромче. Мягкая постель поглотила ее. Конечно, стоило встать и постелить свежее белье, источающее аромат сливы и жасмина. Но сил на это уже не было. Легкое опьянение, усиленное пережитым и мыслями о детективе, пригвоздило ее к матрасу, закрыло тяжелые веки и погрузило в густой сон.

Сквозь сон Кэс услышала в квартире странные звуки. Решила, что они ей снятся. И почти вернулась к недосмотренному видению, когда звук повторился, на этот раз ближе. Выпитое вино все еще висело грузом на веках и никак не давало прийти в себя. Оно даже подкинуло игривую мысль: «Может, это Дэн вернулся?»

Тихо щелкнул замок на двери в спальню. В воздухе пронеслось мимолетное движение, и в следующий миг жесткая ладонь зажала рот Кэссиди. Она распахнула глаза и завизжала, однако звук вышел сдавленный.

В горло ткнулось острие ножа. Мочки уха коснулся шепот, медленный и ласковый, от этого еще более леденящий душу.

– Заткнись.

Кэс благоразумно послушалась. В комнате было темно, она видела лишь силуэт, еще более черный на фоне абсолютного мрака. Она знала, кто это. И оставалось лишь надеяться, что он пришел не за ее жизнью. Хотя бы пока.

Нож перестал упираться в горло. Щелкнул выключатель, и комнату залил свет прикроватной лампы. Кэс зажмурилась от внезапной яркости и от страха.