Сальваторе не спеша двинулся мимо кресел. Вдруг рядом прозвучало:

– Эй!

Брэтали оглянулся. Обращались к нему. Какой-то белобрысый долговязый парень.

– Меня зовут Эндрет, – сообщил он.

– Привет, – сквозь зубы откликнулся Сальваторе.

– Я заметил, ты только пришёл. И правильно. Я уже сто лет здесь торчу как не знаю кто. Не могут встретить по-человечески…

– Я полчаса назад приехал в город.

– А, издалека, значит. На Евроэкспрессе?

Брэтали кивнул.

С лица Эндрета не сходило ироничное выражение. Казалось, на всё окружающее он смотрит снисходительно и с какой-то хитрецой.

– Слушай, когда нас будут расселять, давай один номер займём.

– Разве нам не дадут одноместные?

– Ну да! Пока ещё мы «Мегалиту» – никто, и звать никак. Одноместный на каждого – слишком много чести.

– Я снял бы одноместный за свой счёт.

– Номер в «Меге»? Что, лишние деньги?

– Не обязательно в «Меге».

– Неположено. В условиях сказано, они сами нас расселят, забыл? Я вот вообще мог бы из дома ездить – так нет, мегалитовцам надо всех нас постоянно в одной куче держать.

– Ладно, давай займём один.

В конце концов, решил Брэтали, какая разница: с этим типом, или с кем-то другим? Ведь всего на три дня.

В вестибюле появились новые конкурсанты. А к кафедре тем временем подошёл человек в строгом костюме кофейного цвета. Когда на стенных часах сравнялось пять, он произнёс в микрофон:

– Дамы и господа, рад приветствовать вас от имени компании «Мегалит».

Разговоры поутихли.

– Меня зовут Ансэт Бергер, я специалист по работе с персоналом и один из координаторов конкурса. Сейчас вас проводят в ваши номера. Располагайтесь, чувствуйте себя как дома. А к шести часам прошу всех снова быть здесь.

Расторопные служащие в одинаковой сине-белой форме разделили конкурсантов на небольшие группы и повели к лифтам.

Номера действительно оказались двухместными – спасибо, ключи выдали в двойном экземпляре.

У всех желающих горничные собрали одежду, которая нуждалась в чистке или глажке. Брэтали отдал две рубашки и костюм. После путешествия в рюкзаке всё это выглядело не лучшим образом. Эндрет решил, его пиджаку и галстуку утюг тоже не повредит.

– Ну что, будем «располагаться», как велено? – Эндрет бухнул на кровать свою сумку. – Круто… Если бы не такой случай, мне бы в «Мегу» в жизни не попасть! – говорил он, расхаживая по номеру. – Металла да стекла тут, пожалуй, многовато… Но интерьерчик ничего себе. О, и за кипятком никуда таскаться не придётся… – это было сказано по поводу стоящего на столе электрочайника.

Брэтали скрылся в ванной. После суток с лишним в поезде с почти холодной водой его главным желанием было попасть в душ.

Эй, а халаты там есть? – крикнул Эндрет, продолжая изучать уровень гостиничного сервиса. Но тут его ждало разочарование – из-за закрытой двери последовал ответ, что имеются только полотенца.

Минуту спустя после того, как Сальваторе вышел из ванной, в дверь номера постучали: горничная принесла вещи.

Брэтали презирал формальности, в одежде в том числе. Надевать тёмно-серую «двойку», которую он купил специально для конкурса, было неохота, хотя сидел костюм хорошо, по фигуре. Но «деловой» стиль одежды сам собой подразумевался в среде технократов. Личными предпочтениями пришлось пренебречь. Он влез в брюки, застегнул сине-стальную рубашку и завязал галстук того же цвета, но более тёмного оттенка. Собрался уже надеть пиджак, но отвлёк Эндрет.

– Сроду не носил этот чёртов галстук, и завязывать не умею. А у тебя так ловко получилось… Не поможешь?

Помедлив, Сальваторе всё-таки подошёл к Эндрету. Поправив готовый узел, сказал:

– Ну вот, по-моему норма́… – но договорить не успел.