– А чего раньше не сказал, что геморрой словил? Ты скинь мне всю информацию, с именами тех, кто щемил и купить хотел. Пробью. Наберу тебе. Пока Абдулова поморозь, а если денег надо, лучше мне набери, придумаем, по каким сусекам поскрести.

– Лады. Моя благодарность.

– Пока не за что благодарить. По факту отблагодаришь, если будет за что, – Мацуев улыбнулся в ответ на слова Довлатова, и они пожали руки. Я же слушая их разговор, поглощала свой завтрак, попутно разгребая рабочую почту через планшет и уже предугадывая, каким геморроем нам встанет вытащить Мацуева из жопы.

После того как Ринат ушел, мы быстро закончили с завтраком. Я передала всю информацию, что скинул мне с утра Влад, не забыв упомянуть про приглашение Тамарина, и удалилась, надо было привести себя в человеческий вид и выбрать, в чем идти, в платье или брючном костюме. Кто вообще надоумил Голицына открывать автокомплекс тридцать первого декабря? На корпоративе решил сэкономить, что ли?

Брючный костюм цвета слоновой кости, белоснежный топ и светлые туфли лодочки. Окинула взглядом свой образ в зеркале, добавила крупные серьги с позолотой и убрала волосы в высокий хвост. Пара капель парфюма на запястья и я, прихватив сумочку, вышла из номера. Довлатов ожидал меня уже в холле.

Такси, и снова предложена рука, кивнула, сдержанно улыбнувшись, и взяла его под руку. Под кожей тут же слабые импульсы тока. Это было непривычно находиться настолько близко, изнутри снова поднималась волна, порождающая волнение и трепет. Бросила взгляд на Довлатова и едва не с болью в груди скривилась, наблюдая его безупречный стиль, нельзя быть настолько манящим, это должно быть запрещено на законодательном уровне. Темно-серый костюм сидел на нем как вторая кожа, максимально органично. Белоснежная рубашка с расстегнутыми двумя пуговицами сверху, давал легкий налет небрежности, такой же, как и в будто случайно выбившихся прядях светло-русых волос с природным оттенком пепла. Ходячий объект для воздыхания. Как от этого спастись? Подскажите кто-нибудь. Ну, пожалуйста. На его запястье часы в строгом минималистичном стиле, особый вид моей личной пытки. Мой долбанный фетиш – мужские руки и Довлатов был в первой строчке рейтинга самых сексуальных рук. Господи, куда меня снова несет? Спасите! Где этот сука Голицын? Пусть хоть он переключит мое внимание.

Видимо, там наверху кто-то услышал мою просьбу, и появление Голицына не заставило себя долго ждать, Василий Петрович предстал пред нами, едва мы переступили порог комплекса. Невысокий, коренастый, уже лысеющий мужчина, с широкой улыбкой на лице и изрядным запасом шуток в кармане. За время работы на Довлатова я видела его раза четыре, но ни разу не видела его в плохом настроении.

– Захар, рад тебя видеть, – и они в приветствии пожали руки, – Алена Витальевна, мое почтение, – он улыбнулся и жестом попросил мою руку, оставив короткий поцелуй на тыльной стороне ладони, улыбнулся. – Что ж, добро пожаловать в мир авто, дорогих и не очень! Может, что приглянешь себе новенького, Захар, я буду только рад тебе угодить.

– Обязательно посмотрю ассортимент, – привычно сдержанно ответил Довлатов.

– Отдыхайте, веселитесь, пять минут и начнем. После скучной официальной части будет фуршет, выступление пары певичек, танцы-манцы-обжиманцы. На втором этаже я оставил за вами столик с прекрасным видом, надеюсь, угодил.

– Благодарю, – произносит Захар Александрович. И это еще одна раздражающая черта в Довлатове, краткость, мать ее, и чаще всего там, где она не нужна.

– Спасибо, Василий Петрович, – я искреннее улыбнулась Голицыну.