– Ты реально думаешь, что мне нужен муж?

– Все женщины хотят замуж.

– Довлатов, я тебя умоляю, оставь эти бредни молодым мальчикам. Я была замужем дважды, но счастье обрела лишь в разводе. Первый раз выскочила, едва исполнилось восемнадцать, родила сына, прожили восемь лет, второй брак и того меньше продержался лишь шесть лет. И знаешь, что я поняла, что совсем не семью хотят мужчины, вот далеко не ее. И твой знакомый тоже ищет не то, о чем говорит.

– И что же он ищет?

– Вторую мамочку, женщину, которая бы закрывала все его бытовые нужды. Сколько бы мужчины ни говорили, что сейчас быт полностью можно закрыть нанятой уборщицей или клинингом, что есть стиральные машины, робот-пылесос, химчистка и прочее. Но проблема в том, что даже тупо отнести свои вещи в пункт приема химчистки им сложно, так же как включить машинку и развесить белье после, не говоря уже о том, чтобы найти хорошую уборщицу, которая не станет воровать его деньги, вещи и будет качественно убирать квартиру. Я уверена, что, именно придя домой, разуваясь и видя комья пыли у плинтуса, твой знакомый и начинает думать о браке, грезить об уюте и запахе пирожков на кухне хотя бы по праздникам. И думает он о гипотетической жене, лишь когда смотрит в покрытое мыльным налетом зеркало в ванной и когда ложиться на несвежие, двухнедельные простыни. А я, мой хороший, уже настиралась носков с трусами, и наварилась борщей вдоволь, меня теперь никакими коврижками в место под названием брак не заманишь. – Она улыбнулась, и я привлек ее к себе, коротко целуя.

– А как же твой сын? Ему тоже не стираешь и не готовишь?

– Моему сыну уже восемнадцать, и он от меня съехал еще год назад, когда поступил в институт. Поэтому я живу в свое удовольствие, хочу, в ресторане ем, хочу, в местную столовую загляну, а если есть настроение, могу приготовить как на роту солдат и съесть все одна перед телевизором под сериальчик, и никто мне не выскажет за невымытую вовремя посуду или за пустой холодильник, в котором мышь еще месяц назад повесилась. Я счастлива, Захар, и мне для этого не нужен храпящий по ночам мужик, устраивающий с утра истерики только потому, что у него носки чистые закончились. А для секса у меня есть ты, который тоже не стремиться окольцеваться. Я права?

– Полностью.

– Вот видишь, счастье не равно брак и брак не равно счастье.

С Ларкой я был полностью согласен, на собственной шкуре эту истину прочувствовал и осознал в свое время.

Едва я переступил порог номера, как раздался звонок от Терентьева.

– Слушаю.

– Захар, у нас снова пять исков в суд.

– Кто?

– Нечаев. Не напрямую, конечно, но его почерк везде, – как же эта сука меня достала.

– Насколько все серьезно?

– Один иск пустой, там даже смысла нет обсуждать, два на досудебном наши развалят. А вот с остальными повозиться придется.

– Найди самого зубастого юриста, подкинь ему мяска.

– Может, наши справятся?

– Давай без «может». Делай, что сказал.

– Понял.

Влад скинул вызов, а я, выматерившись, бросил сумку на кровать и открыл дверь на лоджию, доставая сигареты и закуривая.

Едва я заметила Довлатова, выходящего из лифта, поняла, что его расположение духа оставляет желать лучшего. Что ж, видимо, Терентьев прислал информацию по новым искам не только мне. В офис Левашова мы ехали в молчании, Довлатов, даже не произнося ни слова, замораживал атмосферу вокруг себя, заставляя внутренне ежится. Не завидую я Николаю Степановичу и всем его подчиненным, чувствую, подписание будет «веселым».

Он был недоволен. Внешне расслабленная поза была обманчивой, он просматривал бумаги, которые притащили помощники Николая Степановича, и его взгляд становился все темней. Плохой знак. Челюсти сжаты, брови сошлись на переносице, а на лице отпечаток злости. Помощники Левашова, после каждого отброшенного на стол Довлатовым листа, нервно поправляли галстуки и хлебали воду. Что ж ,это обычная реакция на Довлатова, мало кто спокойно выдерживает его взгляд, особенно когда он не в духе.