Броук быстрым шагом зашла в Королевскую залу. Она запретила себе закрывать глаза: картина ужаса должна была в полной мере пропитать каждую её клетку. Чтобы запомнить на всю жизнь – что именно послужило толчком для осуществления мести. Марсия проходила мимо искорёженных тел: несмотря на то, что каждый человек был, в дополнение, прострелен пулей в голову, кожа на открытых участках покрылась жуткими язвами, волдырями, наполненными кровью и чернеющими дырами, словно прожженными раскалённой кочергой. Люди в зале не двигались. Каждый, кто встречался девушке на её пути, был мёртв. Те, кому посчастливилось схватить пулю прежде, чем яд логры, будто зараза, расползся по помещению, сохранили на своих лицах выражения ужаса. Другие же, в полной мере испытавшие на себе сильнейшую боль, лежали в искривлённых позах. Марсия увидела женщину, чья рука словно сгорела изнутри. От кожи, покрывавшей её тело, не осталось и следа. Рука представляла собою висящую кость, лишь едва покрытую оставшимися мышцами. Броук прижала ладонь ко рту, силясь подавить рвотный позыв. В Королевской зале стояла отвратительная вонь: кровь и запах сгоревшей плоти перебивал остаточный аромат газа, выпущенного незнакомцами.

Десятки послов и члены их семей, чьи имена Марсия заучивала всю последнюю неделю, изучая досье, теперь лежали на полу в лужах собственных экскрементов. В результате действия нейротоксинов, содержащихся в яде, их мышцы полностью расслабились, и содержимое желудков оказалось на мраморном полу. Девушка шла мимо погибших, по памяти перечисляя их данные, статусы, места работы. Она помнила род занятий каждого из них и знала, когда родились их дети. Броук даже могла предположить, какие семьи в ближайшее время хотели объединиться.

Внезапно острый взгляд Марсии отыскал среди трупов знакомую лысину Церринберга. Девушка тут же сорвалась с места, наплевав на то, что её импровизированные ботинки уже полностью пропитались кровью. Хлюпая ими на мокром полу, Броук бежала вперёд, вглядываясь в людей, лежащих рядом с мужчиной. «О, Талги, пусть её возьмут в плен!». Это было лучшим исходом для Клары. Оказавшись в плену, принцесса сможет получить надежду на жизнь, потому что Марсия больше не бросит её. Не отречётся от своей должности мисы, возложенной на неё в раннем детстве.

Рядом с мёртвым Церринбергом лежал его сын – высокий красавец, истинный житель Северного королевства. Только сейчас его светлые, пшеничные волосы были окрашены кровью, а голубые глаза навечно закрылись, потеряв искру жизни. Броук мотала головой из стороны в сторону, но не находила среди присутствующих тела Клары. Позволив надежде поселиться в своём сердце, Марсия сделала ещё один шаг вперёд и тут же почувствовала, как силы покинули её. Ударившись коленями о пол, девушка с ужасом смотрела на противоположный конец Королевской залы. Там, сидя в золотом кресле, обитом красным бархатом, восседал король Гринлау. Мёртвый король, изрешеченный пулями. Судя по всему, смерть встретила его именно так: в месте, которое стало началом его правления, и которое же стало его концом.

– Вставай немедленно! – приказал Эрик, перепрыгивая через тела. Подхватив девушку под руки, Далл заставил её отвернуться от страшной картины. Сам парень лишь мельком взглянул на труп, оставшийся от короля севера. Несмотря на то, что последние годы их семейство и само считалось королевской династией, а Эрик носил титул принца, в душе он всё ещё хранил веру в короля Гринлау. Веру в корону, которая воспитывала своих дочерей и сыновей настоящими северянами – как снаружи, так и в душе.