– Здравствуйте, Верховная! – с великой скорбью в голосе прошептала я, не отрывая взгляда от ворсистого ковра с диковинным узором.

– Марика… – почти прорычала женщина, а затем произнесла уже гораздо спокойнее. – Опять?

– Она сама виновата! – Отпираться от содеянного я не собиралась, потому что врать не умела и не любила.

– Что на этот раз?

– Она прилюдно оскорбила Анику и довела ее до слез.

– Опять прицепились к внешности девочки?

– Угу, – кивнула я и подняла взгляд. – Злишься?

– Злюсь, цветочек. Сколько раз просила – если шкодничаешь, заметай за собой следы!

– Я не хотела заметать, бабуль. Она должна была знать, кто это сделал.

– Чтобы отстала от Аники и переключилась на тебя?

– Чтобы понимала – ей есть кому ответить. Я не собираюсь терпеть унижение дорогих мне созданий!

– Ох, горе мое маленькое. Вся в отца, – вздохнула Верховная и, по совместительству, моя бабуля.

– Будешь ругаться?

– А смысл? В данном случае я с тобой согласна, поэтому не вмешиваюсь в ваши разборки. Только прошу – будь осторожна. Ты у меня умненькая, но иногда очень импульсивная. От этого все твои проблемы.

– Знаю, ба. Ты уже придумала мне наказание или помочь?

– Вечером привезут новую партию трав. Поможешь лаборантам перебрать их. Анику возьми с собой. Вам будет полезно повторить программу первого курса.

– Хорошо, бабуль, – улыбнулась я, глядя на молодое лицо с редкими морщинками.

Несмотря на свой солидный возраст в восемьдесят лет, выглядела госпожа Намира не старше сорока, поддерживая внешность магией и кремами собственного приготовления. Кстати, замечательные продукты, пользующиеся большой популярностью у знатных леди из человеческих земель.

Родственниц в нас с бабушкой можно было признать с большим трудом. Внешностью я пошла в отца, унаследовав лиловые волосы с редкими черными прядями и серебряные глаза, выдававшие во мне демоницу. По материнской линии мне достался целительский дар, слегка своенравный из-за крови Межмирья, но сильный и полезный.

Когда родителей не стало, бабуля забрала меня в Обитель и принялась учить всему, что знала сама, подготавливая для будущей службы одному из родов. Какому именно – я не знала до сих пор, но определенные подозрения были.

– Ба, тебе чай сделать?

– А на урок вернуться не хочешь?

– На анатомию? Не хочу! Знаешь ведь, как я не люблю практические занятия.

– Знаю, цветочек, но они тебе пригодятся. В мире есть места, где магия не действует. Если окажешься в таком, твоим единственным спасением станут знания и опыт, полученные в Обители.

– Понимаю, но все равно не могу резать ни в чем не повинную зверюшку. Жалко…

– А если придется резать человека? Или оборотня?

– Легко! Даже рука не дрогнет.

– Вся в отца! – вздохнула бабушка и указала на неприметную дверь, за которой находилась кухня. – Разогрей пирог, пожалуйста. А то я еще не успела позавтракать.

– Ба! – возмущенно протянула я и поспешила на кухню.

Чайник быстро оказался на плите. Отодвинув боковые заслоны, я поставила пирог в небольшое каменное углубление с солнечными плитами подогреваться, а сама взялась за заварку. Раз Верховная до сих пор не поела, значит, с утра у нее были важные посетители. Наверняка кто-то из Владык, интересующихся новыми дарнами. Очередь на нас расписывалась на несколько лет вперед, чтобы обеспечить великим родам стабильное наследование целителей.

Кстати, о дарнах. Родиться мы могли в любой семье, и только богам известно, как сила выбирала своего владельца. Были случаи, когда целительницы рождались у Владык, и тогда Великие пытались скрыть сей факт и оставить одаренную девочку себе, но… не могли справиться с даром. Чтобы он правильно развивался и нес пользу, а не вред, дарны должны были проходить специальный обряд. А проводился он только в Обители, в сердце Священного Озера Силы. Так что скрыть одаренных не удавалось и, рано или поздно, они попадали сюда, чтобы в дальнейшем получить назначение в другой великий род. Иногда это приносило пользу – враждующие рода могли помириться, а затем и вовсе породниться, если целительница выбирала себе в пару Владыку или его приближенных. А иной раз все заканчивалось очень печально, и отречение от дарны было самым невинным исходом.