Как ни сопротивлялась Татьяна Сергеевна, а глухая тоска и глубокая печаль все же настигли ее. Она обернулась к зеркалу и, пристально посмотрела на себя, нынешнюю, семидесятилетнюю. Задумчиво помолчала, а потом, чуть прищурившись, сказала себе, будто подвела итог этому странному празднику:
– Что ж, Татьяна Сергеевна, с днем рождения тебя.
Сказала, словно сразу выплеснула все накопившееся в душе: и обиду, и тоску, и несбывшиеся надежды.
Вздохнула, подошла к старенькому проигрывателю, достала большую виниловую пластинку и, чуть наморщив лоб от напряжения, аккуратно опустила иглу на закрутившийся диск.
Раздалось громкое шипение, что-то заскрипело, треснуло, а потом по крохотной комнате полетел давно знакомый вальс. Тот самый, любимый, который поет о школе, который всегда гордо звучит на первой школьной линейке, под который прощаются с детством на выпускном балу. Гимн учителей и учеников. Мелодия встреч и расставаний.
Татьяна Сергеевна, прихрамывая, шагнула к окну. Что ж… Все когда-нибудь заканчивается. Урок, день, жизнь…
Ночь тихо опускалась на большой город. Засыпали соседи, родственники и ученики.
И только незабвенный «Школьный вальс» все кружился и кружился, отсчитывая свой вечный нескончаемый ритм…
Раз-два-три… Раз-два-три… Раз-два-три…
Балерина
Машка мечтала стать балериной.
Когда ей едва исполнилось пять лет, она, слегка картавя, выдала маме, занятой лепкой вареников:
– Мамочка, ты хочешь воспитать балерину?
Мама, уронившая от неожиданности ложку, удивленно уставилась на дочь.
– Что-то я не поняла… Машенька, тебе нравится балет?
Машка, взмахнув ресницами, с удовольствием подтвердила ее догадку:
– Да. Нравится. Давно.
Отец, стоящий рядом, деликатно поинтересовался, прикусив губы, чтобы не расхохотаться:
– И как давно, если не секрет?
Дочь, не заметив подвоха, деловито изложила факты:
– Вот как только мама меня родила, так и нравится…
– Ага, – усмехнулся отец, – значит, в пеленках ты именно поэтому ногами дрыгала?
– Не дрыгала, папочка, а танцевала, – Машка оскорбленно нахмурилась.
– Ты, значит, с рождения балерина? – мама зашлась в хохоте.
– Угу, – дочь, восторженно хмыкнула. – Я еще у тебя в животе балериной была.
– Ну, что ж… Отец почесал подбородок и кивнул. – Все с тобой понятно. – Он обернулся к супруге. – Вот так, Валя. Скоро будем всемирно известны. Дочь-то у нас вон какая! Прославит родителей. – Он подмигнул дочери и, чмокнув ее в макушку, похлопал по плечу. – Дерзай, дочка.
Родители, пошутив, и забыли бы про этот разговор, если бы не Машка. А она на следующий день, позавтракав, подставила к шкафу табурет, достала с верхней полки лучшее платье и деловито вышла к обомлевшим родителям.
– Пора ехать.
Отец, оторвал взгляд от экрана компьютера, удивленно уставился на малышку.
– Ехать? Куда это?
– Ты забыл, что ли? – Дочь недовольно прищурилась. – Ну, как же… В балерины записываться.
Родители переглянулись, и мама, уважая выбор дочери, решительно шагнула вперед, взяв дело в свои руки.
– Так, послушай… Машуня, сегодня суббота. И завтра не получится. Давай в понедельник.
Девочка сдвинула светлые бровки и громко топнула ногой.
– Нет. Вы обещали. Мне пора танцевать, сейчас поедем.
Пожав плечами, мама нехотя сдалась и, подумав, обернулась к отцу:
– Вот проблема-то… А куда же нам отправиться, а?
После недолгого совещания решено было отправиться в балетную школу. Начинать так по-взрослому, в серьезном заведении…
Старшая сестра Лена, молча наблюдая за стремительно разворачивающимися событиями, возмущенно фыркнула.
– Вы совсем спятили, родители? Зачем ей потакаете? Какой еще балет? Да вы на Машку посмотрите, у нее килограммов пять лишнего веса.