Продолжая беседу, Гынён выкладывала кимчи на тарелку.

– Как вы поживаете? А где папа?

– Отправила его за рисом, а он куда-то запропастился. Интересно, где он сейчас?

– Снова решил купить двадцать килограммов риса? – Гынён цокнула языком.

Каждые праздники отец Гынён готовил огромное количество рисовых лепешек. Но после раздела наследства его родителей братья и сестры не желали вместе проводить торжества.

– Привычка у него такая. Он всегда сильно огорчается, – вздохнула мать Гынён.

Девушка посмотрела на женщину: казалось, за время ее отсутствия морщин на лице матери стало больше. От чувства, что все это из-за нее, у девушки сдавило грудь.

– Тебе-то на жизнь хватает? – спросила мама.

– Хм, да.

Гынён не могла рассказать всей правды.

– Всегда следи за тем, как себя ведешь. И всегда помни, что ты моя дочь.

Девушка с удивлением уставилась на маму, которая беспокоилась о своей непутевой дочери. Подумать только, она так боялась вернуться в свой родной дом.

– Мне казалось, ты не приедешь в этом году. Что заставило тебя передумать? – спросила женщина, расставляя еду на столе.

Худжун встал и поклонился ей на девяносто градусов.

– Подойди и сядь уже, а то рис совсем остынет.

Слова женщины были резковаты, но риса в тарелке Худжуна было положено с большой горкой. Не миска с рисом, а Эверест.

– Это все мне? – удивленно спросил мужчина.

– Человеку нужны силы, чтобы работать, разве я не права? Неужели для тебя это много? – спросила женщина, глядя на Худжуна.

– Мама, тут и правда слишком много. Кто может столько съесть вообще? Ну, кроме папы, – быстро вмешалась Гынён.

– Положить меньше? – Мама Гынён обеспокоенно взглянула на Худжуна.

– Нет, все в порядке, – поспешно ответил он.

Затем снял пальто, глубоко вздохнул и взял ложку.

Пока Худжун ел, мама Гынён оценивала каждое его действие. Она мысленно задавалась вопросами, кто так учил его держать палочки и почему он сам не берет гарниры. Женщина то и дело клала ему в тарелку мясо и гарниры, и певец тут же с благодарностью их съедал.

– Ха-ха-ха!

После ужина Гынён не могла контролировать свое тело, так как желудок готов был взорваться от количества еды. Девушка хихикала над Худжуном, который растянулся на крыльце.

– Мне показалось или в итоге ты съел целых три тарелки риса? – ухмыльнулась Гынён.

– Твоя мама слишком заботлива, – чуть не задыхаясь от переедания, пробормотал Худжун.

– Считай это такой маленькой местью за то, что притащил нас сюда. – Девушка села рядом с Худжуном.

– Кстати, разве ты не заметила? В итоге твоя мама от меня без ума! – пожал плечами Худжун и улыбнулся.

– Да неужели?

Появилась мама девушки с тазиком и вылила воду во двор.

– Я лишь позаботилась о чужом ребенке. Дочка, чтобы ничего постыдного не делали. – Сказав это, женщина тут же скрылась в доме.

Худжун был удивлен ее внезапным появлением и тут же попытался выпрямиться, но набитый живот помешал ему. Наблюдая за действиями Худжуна, Гынён пожала плечами и улыбнулась. Один ноль в пользу мамы.

Мама сказала, что отец куда-то запропастился, поэтому велела Гынён найти его. Худжун сел за руль, так как девушка громко пожаловалась, что у нее устали руки из-за долгого вождения. Лишний гнев Худжун вызывать не хотел и сам повел машину.

– Кажется, ты неважно выглядишь. Не заболел, случаем? – хихикая, поинтересовалась Гынён.

– Тише! Куда ехать? – спросил разгневанный Худжун.

Однако девушка вовсе не испугалась, а даже наоборот. Теперь он знает о ее семье чуть больше. Например, что отец закупает по двадцать килограммов риса, а мама при любом случае пускает в ход метлу. Одна мысль об этом заставляла девушку улыбаться.