Гаррет кивнула. Она слышала от самой Пандоры о том, как благодаря плохо подогнанной доске были обнаружены бомбы, спрятанные под полом. К счастью, охваченная паникой толпа покинула здание за несколько минут, а детонаторы были обезврежены до того, как их смогли привести в действие. В связи с этим заговором не было произведено никаких арестов, но вину возложили на небольшую группку радиальных ирландских националистов.

– В тот вечер скончался один из приглашенных на прием, – продолжала Хелен. – Замминистра внутренних дел мистер Нэш Прескотт.

Гаррет кивнула.

– Судя по отчету, опубликованному в «Таймс», у него было слабое сердце. А когда объявили тревогу и возникла суета, сердце не выдержало. Он перенес сердечный приступ, который закончился фатально.

– Это официальная версия, – заметила Хелен. – Лорд Сент-Винсент рассказал мистеру Уинтерборну в частном порядке, что мистер Прескотт заранее знал о заложенной бомбе. И не кто иной, как мистер Рэнсом обнаружил тело мистера Прескотта в парке недалеко от ратуши. – Хелен помолчала. – После того как устроил погоню за ним.

– Рэнсом гнался за ним с самого приема? – Гаррет пристально посмотрела на подругу. – Поверь мне, во время сердечного приступа никто и никуда бежать не может.

– Вот именно. – Хелен немного поколебалась. – Никто не может сказать ничего определенного о причине смерти мистера Прескотта, но возможно, что мистер Рэнсом… – Ее голос стих, подозрения были слишком ужасны, чтобы говорить о них вслух.

– Зачем ему это понадобилось? – спросила Гаррет после долгого молчания. – Ты думаешь, он мог выступать на стороне злоумышленников?

– Никто не знает, на чьей он стороне, но Рэнсом не тот человек, с которым тебе нужно общаться. – Хелен с беспокойством и нежностью посмотрела на нее. – У моего мужа есть присказка насчет рискованных действий: «Господь – это хорошо, только не затевай танцев в маленькой лодчонке».

Облако уныния, которое накрыло Гаррет после информации Хелен, не рассеялось и на следующий день. А тут еще отец помахал перед ее носом свежим номером «Полис газетт» и особо многозначительно спросил:

– Что будешь с этим делать, дочка?

Нахмурившись, Гаррет взяла у него газету и быстро пробежала заметку глазами.

«Вечером во вторник тюрьма предварительного заключения в суде Кингс-Кросс подверглась нападению. Проникший внутрь злоумышленник, личность которого не смогли установить, атаковал камеру, в которой находились трое заключенных. Жертвами стали солдаты ее величества 9-го пехотного полка, которым предъявлено обвинение в нападении на леди, чью личность публично не идентифицируют. Злоумышленник скрылся до того, как были приняты меры к его задержанию. Все трое солдат будут оставаться в заключении без права выхода под залог до их появления в суде. Любой, кто предоставит старшему констеблю У. Кроссу информацию, которая приведет к задержанию неизвестного преступника, получит, по словам полицейского, вознаграждение в десять фунтов».

Пытаясь совладать с разразившимся внутри хаосом, Гаррет вернула газету отцу. О господи, как Рэнсом мог напасть на трех человек, находящихся в тюрьме?

– Нет никаких доказательств, что это дело рук Рэнсома, – отрезала она.

– Только люди Дженкина могут войти и выйти из тщательно охраняемой тюрьмы, и так, что их не схватят.

Гаррет с трудом заставила себя посмотреть отцу в глаза. За последнее время он сильно похудел, кожа на когда-то пухлых щеках обвисла, под глазами появились мешки, а вид у него был такой тихий и усталый, что слезы подступали к глазам.

– Мистер Рэнсом не переносит никакого насилия над женщиной, – сказала она. – Это, конечно, не извиняет его.