По правде говоря, рождение внебрачного ребенка в те времена не было такой уж редкостью: знать и дворяне постоянно плодили бастардов. Однако для менталитета благородной семьи, живущей в таком маленьком городке, каким был Винчи, рождение Леонардо стало весьма щекотливым вопросом.

После этого неприятного происшествия отцу Пьеро пришлось взять все в свои руки.

Прежде всего сер Антонио позаботился о том, чтобы роды проходили не за стенами его дома, расположенного в центре древнего города, а в трех километрах от него, в округе Анкиано, где еще сегодня можно полюбоваться на деревенский дом, по традиции считающийся «родным домом Леонардо». Именно здесь 15 апреля 1452 года в обстановке секретности, вдали от нескромных взглядов появился на свет человек, оказавший огромное влияние на развитие культуры и всего западного мира. День спустя его дед устроил крещение новорожденного в небольшой церкви Санта-Кроче вместе с пятью земляками, исполнявшими роли крестных, но без молодых родителей, чье присутствие было бы неуместным. После того, как ребенка представили Богу, его, во избежание огласки и сплетен, передали матери, которую держали на значительном расстоянии от семьи. Катерина была бедной, соблазненной и брошенной девушкой.

Благодаря принятым предосторожностям рождение Леонардо, как казалось, прошло почти не замеченным. Сер Пьеро был уверен, что этот эпизод не сможет помешать ему жениться на Альбиере ди Джованни Амадори, богатой невесте, с которой он сочетался браком вскоре после «счастливого» события. Два месяца спустя также был зарегистрирован брак Катерины с Антонио ди Пьеро дель Вакка, по прозванию Аттаккабрига[22], крестьянином из селения Кампо-Дзеппи, расположенного примерно в двух километрах от Винчи. Кажется, что эта свадьба тоже была устроена отцом сера Пьеро для того, чтобы обеспечить матери и ребенку достойное существование в будущем. Жизнь продолжалась как ни в чем не бывало. Первые годы жизни Леонардо провел с матерью, вдали от пересудов и сплетен; вокруг него была многочисленная семья, в которой за несколько лет родились еще четверо детей. Чего никак нельзя было сказать о сере Пьеро. Альбиера, несмотря на молодость, оказалась бесплодной. Шли годы, а она так и не родила наследника.

В этот момент снова вмешался сер Антонио и срочно принял меры. Чтобы избежать риска угасания рода и утраты имущества, нажитого семьей, старик решил забрать Леонардо к себе в дом. Возможно, дед питал родственные чувства к внуку, который ни в чем перед ним не провинился. Пять лет спустя после его рождения, когда обитатели Винчи уже свыклись с мыслью, что в семье подрастает внебрачный ребенок, Антонио отобрал мальчика у матери и внес его наконец в свою декларацию о доходах. Именно в 1457 году в этом документе впервые упоминается о существовании «Леонардо, незаконном сыне Сера Пьеро, рожденном от него и Катерины, являющейся в данное время женой Аттаккабриги ди Пьеро дель Вакка да Винчи, пяти лет». Тогда же дедушка занес в записную книжку день и час тайных родов, точно так же, как до этого три поколения его предков записывали даты рождения всех законнорожденных членов семьи. Страх перед тем, что Пьеро может остаться без потомства, вынудил его признать этого незаконнорожденного ребенка.

С этого момента, судьба стала не столь жестока к мальчику, как можно было ожидать, судя по первым годам его жизни. Леонардо перебрался в отчий дом, более богатый и респектабельный, тем не менее он по-прежнему считался внебрачным ребенком, и в родном доме к нему относились не как к родному сыну. Не следовало обольщаться, что поступок его дедушки перечеркнет предрассудки, связанные с его незаконным рождением: несмотря на то что он был первенцем Пьеро и первым внуком Антонио, а его имя появилось наконец в семейной книге регистрации рождений, к нему не добавили имен его предков. Впрочем, даже само имя Леонардо было чужеродным в длинной цепочке мужских имен этой семьи. Возможно, если бы он родился в браке, его назвали бы Гвидо или Микеле, как деда и прадеда Антонио. Никто не мог сказать, откуда взялось его имя, столь необычное для этого семейства. Во Флоренции Леонардо называли да Винчи, как любого другого, приехавшего из этого города: достаточно было его имени и места рождения, чтобы установить его личность. Имя «Леонардо да Винчи», в котором не упоминался ни один из его предков, в те времена должно было звучать почти как имя безродного человека, не имевшего семьи, и по закону с этим ничего нельзя было поделать. Незаконнорожденный ребенок не имел права носить фамилию своего отца.