Но самым интересным, самым захватывающим зрелищем была битва двух богатырей. Их выделяли с каждой стороны. Победитель обязан был обратиться к толпе и узнать: не хочет ли кто-нибудь оспорить его победу? Если находился смельчак, бой продолжался до победы. Потом целый год только и говорили о победителе. До очередного боя. Как бы дразня бойцов, двое слуг держали на виду под уздцы горячего сидельного коня. У многих горел глаз на такой дар. Да что делать, если колени дрожали.

Андрея, по мере его роста, все сильнее захватывали такие бои. После взрослых, когда пустела площадь, появлялись ватаги ребят, которые устраивали свои побоища. Как правило, побеждал тот, у кого был крепкий вожак. Постепенно образовались две группы: нижняя – в основном дети смердов, и верхняя, чьи родители были в услужении боярина.

Победа, как правило, доставалась верхней группе, пока не появился Андрей. И как-то незаметно он стал вожаком нижней группы. Однажды, когда нижние побежали, он остался один… Домой еле приплелся. Мать была в ужасе. Все лицо превратилось в сплошной синяк. Но и ругать было жалко. Она не знала мальчишек, которые бы не участвовали в таких драках. Вернувшийся с поля отец, увидев разукрашенного сына, только сказал:

– Ничего, до свадьбы заживет. А вот даже этому делу поучиться надобно. Слышал я, в Подлипке живет один аланец, большой мастак. Выздоравливай, сынок, бери барана и к нему.

Выздоровления ждать не стал. На ночь, как научила мать, обвязал лицо тряпкой, смоченной мочой, а утром, взвалив барана на плечи, отправился в село. Было оно верст за двадцать.

Аланец оказался на месте. Звали его Кука. Увидев разукрашенную физиономию паренька, все понял. Обошел его кругом.

– Чэво дэржишь…

Андрей снял с плеч барана и поставил его на землю, придерживая за длинную шерсть.

– Ганы, – и он показал головой на сарай.

Когда Андрей вернулся, аланец неожиданно его ударил. Андрей качнулся, но остался стоять на ногах. Аланец цокнул языком.

– Харош баэц будэшь!

Так началась его школа. Кроме кулачного боя он научил его метать ножи, топоры, стрелять из лука. За отдельного барана показал приемы владения мечом и саблей.

– Всо тэбэ прэгодытся, – подытожил он.

И дружески ударил его по плечу. Это означало конец учебе.

…В этом году боярин приехал средь лета. Один. Хмурый. Но кто у хозяина спросит, что с ним случилось? Видя, что печаль гложет Вышату, староста решил его развеселить: втайне подготовить ребячий бой. Даже награду установил от себя. До коня он не дотягивал, а бараном пожертвовать мог. Тихонько собрали помост. Притащили боярское кресло. Когда все было готово, староста пошел к Вышате. Тот сидел в одрине и слушал, как птица пела свои песни.

Староста, загадочно улыбаясь, предложил боярину пойти на площадь.

– Че там у тебя – грубо спросил тот.

– Дык, хочу спросить, может нам… тово… еще…

– Ладно, пошли, – сказал боярин, набрасывая на плечи легкое корзно.

Еще подходя к воротам, он услышал какой-то шум и вопросительно посмотрел на старосту. Тот только загадочно улыбнулся, опуская голову. Ворота распахнулись, и Вышата увидел массу народа и две стоявших друг против друга группы молодых парней. Впервые за несколько дней улыбка осветила его лицо.

Толпа громко приветствовала появление боярина. Боярин помахал им руками. Важно воссев в кресло, он махнул головой. Битва началась. Все понимали, что присутствие боярина обострит борьбу. Каждому захочется отличиться. Так и вышло. Битва захватила его. Она шла с переменным успехом. Верхние хотели доказать свою силу, нижние в желании не отставали. И все же нижние стали побеждать. Отличался Андрей. Боярин невольно залюбовался этим бойцом. После последнего раза, когда он видел этого парня, тот сильно подрос, раздался в плечах. Ему не было равных. «Хороший может быть дружинник», – подумал боярин. Когда он побеждал, девчонки ревели от счастья. А если он, тряхнув своими черно-русыми кудрями, глянет карими, с искринкой, глазами, пропадает совсем девка.