Пока Салли брела по улице, ничего не видя перед собой, ее занимала только одна мысль: на сколько ей хватит веры в себя? В какой-то момент это станет невыносимым, возможно, она даже поймет, что все это время заблуждалась – конечно, она была за ним замужем. И зачем только она все отрицала? Просто ей было стыдно. И все, что ей останется, – это бороться за свою Харриет…

Нет! Не бывать этому. Ты ведь знаешь, что произошло, правда?

Но была запись в метрической книге, и…

Тем временем Салли оказалась возле церкви, по стилю и эпохе напоминавшей церковь Святого Фомы в Портсмуте: скучное здание в скучном месте, и построено оно было, видимо, только потому, что надо было как-то заполнить пространство. Сама не зная зачем, Салли вошла внутрь и увидела трех женщин, которые украшали помещение цветами, и пожилого мужчину в темном одеянии, стиравшего пыль с молитвенников.

Она подошла к нему и тихо спросила:

– Простите, кто настоятель этого прихода?

– Здесь у нас викарий, а не настоятель, мисс, – ответил он. – Мистера Хардинга сейчас нет. Он вернется в субботу. Чем я могу вам помочь? Я церковный служитель, меня зовут Уоткинс.

– Я хочу найти кого-нибудь, кто знает мистера Пэрриша, – сказала Салли.

Выражение его лица изменилось:

– Вы имеете в виду мистера Артура Пэрриша? Церковного старосту?

– Он церковный староста? Я не знала. Но его так зовут, да.

– Что ж… его здесь, конечно же, знают многие, мисс. Вам дать его адрес?

– Нет. Адрес мне, по правде говоря, не нужен…

Салли, должно быть, выглядела подавленной, потому что мужчина сказал:

– Не хотите пройти в ризницу, мисс? Я налью вам воды.

Салли последовала за ним. В небольшой, тускло освещенной комнате, где висели одежды хористов, был такой же несвежий, затхлый воздух, как и в церкви Портсмута, – он опять заставил ее подумать о том, что она, наверное, все забыла, что прошлое повторяется, как когда смотришь на старые фотографии, по крайней мере, очень похоже на то. Через минуту мистер Уоткинс вернулся со стаканом воды. Предварительно осмотревшись по сторонам, он аккуратно прикрыл дверь.

– Что вы хотели узнать, мисс? – спросил он, протягивая ей воду.

– Спасибо. Это трудно объяснить. Я хочу разузнать что-нибудь о мистере Пэррише. Он… его здесь уважают?

– Думаю, можно так сказать, – ответил мистер Уоткинс. – Прилежно исполняет свои обязанности церковного старосты. Регулярно посещает церковь. Делает щедрые пожертвования. Намедни принес хористам корзину апельсинов. Хороший человек. Больше мне сказать нечего, мисс.

– А у него есть семья?

Он замолчал, оценивающе поглядывая на нее. Салли терпеливо дожидалась ответа.

– Я слышал, миссис Пэрриш существует, – наконец ответил он.

– Вы ее видели?

– Нет. Могу я поинтересоваться, почему вы спрашиваете, мисс? Понимаете ли, я не уверен, что поступаю правильно, рассказывая вам все это. Мне было бы гораздо легче, знай я, что вам нужно.

– Конечно. Все очень просто. Мистер Пэрриш утверждает, что женат на мне, в то же время я знаю, что это не так. Я с ним не знакома. Его соседи не захотели со мной разговаривать, и я подумала… Я подумала, что, может, здесь мне что-нибудь расскажут.

Он закивал.

– Понимаю. Что ж, довольно необычная ситуация, скажу я вам. Не знаю, поможет ли вам викарий… Он на дружеской ноге с мистером Пэрришем. Частенько подшучивает над ним. Говорит: весь мой приход – это мистер Пэрриш. На прошлой неделе сказал: мой приход без мистера Пэрриша приходит в упадок. А те апельсины, что он принес, викарий назвал пэрришскими фруктами. Они долго смеялись вместе. Викарию нравится так шутить. Они с Пэрришем друзья.