Раскидистая сосна ершилась густыми щёточками длинных зелёных иголок, позволяла свободно за собой прятаться, но обходя со стороны, Степан всё же рассмотрел таинственную незнакомку. Она была обнажена, если тонкая коричневая шерстка, покрывающая тело, могла выдаваться за одежду. Большие груди со стоячими сосками цвета спелых черничных ягодок держались высоко и с виду казались упругими, как мячики. Округлые, манящие, ни на что не похожей, уникальной каплевидной формы, даже спрятанные хвойными ветвями, они бросались в глаза выпуклой выразительностью и высоко вздымались при глубоком, частом дыхании. Грациозные линии талии очаровывали элегантностью и бережной плавной дугой уходили в широкие, необычайно привлекательные бёдра. Тугой, плоский живот виднелся меж пышной сосновой зелени и красовался в центре светлой ямочкой пупка. Рядом с узловатой вязью корней просматривались длинные стройные ножки. Голени в белой шёрстке, будто одетые в чулки, восхищали изяществом и завершались копытцами, словно туфельками.

Девушка-важенка выглядела роскошной, аккуратной, ухоженной. С первого взгляда не скажешь, что жительница диких условий. Только приглядевшись можно увидеть её лёгкую растрёпанность и натренированность. Незнакомка была атлетично сложена. По всему телу проступал рельеф мышц, подчёркивающий бугристыми силуэтами грани точёной фигуры, а по бокам почковались спутанные кудели шерсти.

Загадочная особа являлась неповторимым сочетанием силы и ранимости. Степан был потрясён до глубины души. Хотел достать телефон, чтобы её заснять, но видя, что девушка-важенка пугается, вынул руки из карманов и поднял вверх распростёртыми ладонями. Он был ошеломлен и очарован, а она взволнованна и напряжена. Незнакомка судорожно металась, впивалась в Степана взглядом, ощущала себя загнанным в угол животным, затравленной жертвой, оставленной на заклание.

– Нет-нет-нет! Не бойся! Я тебя не обижу! Видишь?! Ничего нет! – призывал её к спокойствию Степан, убирая за спину винтовку.

Девушка-важенка продолжала выражать всем видом настороженность, беспокойство и недоверие, изредка высовывая мордочку из ветвей. Торчащие в стороны ушки в форме капелек с кисточками на кончиках, как у рыси, выдавали встревоженность и повышенное внимание. Они энергично двигались во все стороны, элегантно гармонировали с высокими ветвистыми рогами и коротким пучковатым хвостиком, словно маленьким комочком шерсти на крестце. Незнакомка обладала правильными, утончёнными чертами мордочки и выставленной вперёд, прямой челюстью. Губы были сомкнуты, а маленький, чёрненький носик улавливал самые тонкие запахи.

– Что ты за зверь такой? – делая ей навстречу осторожные шаги, спрашивал Степан. – Из какого-такого таёжного народа?

Он был далёк от криптозоологии и мало наукой интересовался, возможно, поэтому и не стал криминалистом, как когда-то хотел, но сейчас старался вспомнить всё, что знал о необыкновенных обитателях тайги, упомянутых даже в самых старых источниках. Пытался мысленно приурочить девушку-важенку к одному из древних видов, но в голову, как назло, ничего не приходило. Степан пожалел, что знал мало легенд и плохо воспринимал мифологию.

– Это ты всё время за мной следила? – спросил Степан, чувствуя на себе знакомые ощущения от её взгляда

Он рассматривал силуэт девушки-важенки так, словно не мог насытиться её обликом, стоял в немом восторге и не знал, бояться ему или восхищаться увиденным. Степан не имел представления, как завершится эта встреча. Загадочная незнакомка могла чуть что, сразу убежать или вовсе на него наброситься, и он уже никак не сможет её остановить. Это пугало. Шокированный, Степан думал, что будет не способен вступить с ней в борьбу или же повторно вести преследование. Сейчас он хотел, как можно ярче запечатлеть девушку-важенку в памяти, во всех даже самых мелких деталях. Как можно дольше на неё смотреть, чтобы позже как можно точно воссоздать увиденное на бумаге. Ему даже показалось, что незнакомка могла быть галлюцинацией, вызванной обилием чувствующихся в воздухе хвойных ароматов или призрачным видением, сотканным из снежной пелены. Быть ненастоящей, придуманной. Иллюзорной. Степан смотрел на девушку-важенку с нескрываемым наслаждением, стараясь не разрушить её бесподобный образ. Думал, что стоило моргнуть, как она могла тут же раствориться и пропасть. Улетучиться словно дым, навсегда исчезнет, оставшись медленно угасать осколками памяти где-то на задворках сознания.