–  Ника! Ты нашла форму? – слышала голос брата.

Схватилась за стену и закрыла рот рукой, чтобы не завыть в голос. Как… Как я ему скажу, что он не поедет? У меня сердце разбилось на миллион острых осколков и с каждым вдохом ранят все глубже  и больнее. Маленький мой, столько счастья… А я не могу тебе его подарить…

 –  Ника! – в коридоре появился брат и я быстро взяла себя в руки, смахнула слезы рукой.

 –  Что?

 –  Форма моя где? Мы ее в доме оставили, ты принесешь? Я уже сумку собрал! – и смотрит на меня своими огромными сияющими голубыми глазищами, а мне снова реветь хочется. От беспомощности, от несправедливости.

 –  Да, принесу…

 –  Сейчас?

 –  Дима, давай позже.

 –  Ну, Ни – и – и – и – ка! Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

 –  Хорошо, сейчас принесу.

Мне нужно было выбраться из дома, проветрить мозги. Я вышла на улицу и прошла сначала в один конец, а потом в другой. Столько мыслей в голове. Я пыталась просчитать смогу ли все же отправить Димку в этот лагерь или нет… Но, сумма слишком неподъемная. Как бы мне хотелось дать брату все, что он хочет, но я не могу и от этого так горько и больно на душе…

Я дошла до нашего дома… Стала рассматривать его. У нас небольшой домик, одноэтажный с тремя комнатами, но очень уютный. В нем всегда царила атмосфера любви и тепла, а теперь… Теперь я могу смотреть на него только со стороны.

 –  Кто там? – услышала противный голос сестры отца.

Я хотела уйти, но она меня заметила. Глазастая сука.

 –  А – а – а, пришла! – зло ухмыльнулась и подошла к калитке, посмотрела на меня таким взглядом, словно я грязь на ее подошве. – Чего надо?

 –  Добрый вечер,  –  проглотила все слова, что вертелись на языке. Мне все же дали хорошее воспитание. – Я хотела узнать не осталась ли в доме футбольная форма Димы? Она сине – гранатового цвета.

 –  Ничего нет,  –  рявкнула Женя.

Я смотрю на нее и не могу понять, неужели у нее нет ни капли сострадания. До похорон отца я слышала о его сестре лишь несколько раз. Они вообще не общались. А теперь она приехала и заявляет права на дом. Почему? И главное   –  все по закону! Я прожила в доме практически всю жизнь и никто здесь, ни на что не имею права.

 –  Может, я зайду и посмотрю в его комнате…,  –  предприняла я новую попытку.

 –  Ага, сейчас, ты сюда зайдешь. Я тебя не приглашаю.

 –  Вообще – то Дима – прямой наследник.

 –  Вот он пусть и заходит, ищет, а ты – никто и звать тебя никак, девочка. Вообще не знаю, какого хрена братец связался с бабой у которой уже был ребенок… Наверное, хороша была,  –  мерзко засмеялась.

Тварь! Какой же низкий поступок. Ударить сироту, да побольнее. Швырнуть в лицо обидные слова. Меня затрясло от злости. Я собиралась высказать этой женщине все, что я думаю или вцепиться ей в морду... Я не решила.

Но меня остановил телефонный звонок.

 –  Алло,  –  ответила не глядя и отошла от этой змеюки.

 –  Ника, тебе все еще нужны деньги? – услышала голос Илоны.

 –  Э – э – э,  –  какие она странные вопросы задает весь день. – Да.

 –  Тогда тащи свою тощую задницу по адресу, что я скину смской. Есть работа. Давай быстрее, вызови такси.

 –  У меня нет денег на такси.

 –  Я оплачу, быстрее Ника.

 –  А что за работа? – спросила в трубку, быстрым шагом возвращаясь к бабе Томе.

 –  Сюрприз! Но обещаю, тебе понравится  – главное убедись, что у тебя все и везде хорошо выбрито,  –  с этими словами Илона отключилась.

А я стояла и не могла понять, на какой это работе нужно быть везде хорошо выбритой… 

4. 4

Вероника  

Совсем скоро я приехала по адресу, который мне скинула Илона. Это оказался жилой район. Становится все интересней и интересней.