– И, что дальше?

– Когда жало паука вошло в муху, крылья ее задрожали от радостной вибрации, а когда яд проник в нее и всю ее внутри растворил, тогда навозная муха вдруг увидела, что внутри у нее не съеденный навоз, а самый настоящий бездонный океан. Вечный, искрящийся, как млечный путь и сладкий, как женское молоко.

– И, что дальше?

– И паук пил, пил, пил, это молоко из мухи, а она дрожала от счастья и дрожала. В общем, они жили долго и счастливо потому, что тот, кто покажет мухе, что внутри нее бездонный и чистый прекрасный океан, тот может пить ее сок всю жизнь и всю жизнь они будут счастливы.

Жила была глупая печка. Она знала, что в ней должен гореть священный огонь любви, который зажигает сам бог, а поддерживать этот огонь должен истопник. Да вот только истопники попадались ей все плохие. Один слишком бедный, другой слишком глупый, третий слишком жадный. Поленья в печку совали не те, мало, редко и не тогда, когда надо. Одни слишком короткие, другие слишком мягкие, то есть тонкие, а третьи слишком быстро сгорают. Никто не мог угодить печке и стала она такой недовольной, едкой и злобной, что все истопники разбежались. Потух в ней огонь, вынесло ветром золу, потрескались в ней кирпичи и стала печка плакать и выть от одиночества. А мимо ехала веселая буржуйка, походная печь на колесах. Пламя в ней полыхало, бока рдели от жара, а из трубы летели искры. Посмотрела на нее глупая печка и не поверила своим глазам. Походная буржуйка маленькая, кургузая, некрасивая, а истопники вон как стараются. В очередь становятся. «В чем твой секрет?» – Спросила глупая печка? «Мой секрет в том, что я рада любому истопнику и благодарна за любую палку, которую в меня кидают. А ты, видать, нос воротила пока одна не осталась, так теперь и разваливаешься. Жаль мне тебя, да ничем помочь не могу. Благодарной быть не научилась, а благодарность – самое важное в жизни. И правда говорят, что не родись красивой. Ну пока». И уехала печка на колесиках со своим огнем внутри, а глупая печь так одна и стояла и пусто ей было.

Все дети умеют летать во сне. До какого-то возраста жизнь там – это что-то само собой разумеющееся. И вот однажды, во сне мальчик встретил девочку. И они полюбили друг друга с первого взгляда. И, чтобы найти друг друга, когда вырастут, они во сне обменялись сердцами. И проснулись. Мальчик проснулся и понял, что что-то не так. Сердце его бьется совсем по-другому. Оно как будто бы что-то ищет. А девочка проснулась и тоже поняла, что ее сердце теперь чего-то ждет. А, что было с ними во сне они не вспомнили. Так и жили. Один все время искал, а другая ждала. Вообще-то так со многими происходит, многие ищут, но только настоящим принцам и принцессам удается найти друг друга. Дело в том, что однажды царь снов играл в шахматы с царем яви. Играл на желание. И царь яви проиграл. А так как царь яви жульничал (и все равно проиграл), то царь сновидений решил его наказать и наложил на явь заклятие. Теперь только принцам и принцессам разрешалось находить того, с кем во сне они обменялись сердцами. А всяким там кухаркиным детям и дочерям дровосеков… не судьба. Слишком суровое заклятие наложил на явь царь снов и царь яви взмолился: «Смягчи свое заклятие, царь снов. Пожалуйста!» И царь снов сказал: «Хорошо. Пусть все будут принцами и принцессами, но только немногие пусть знают об этом. И пока не поймут, что они тоже принцы и принцессы, не встретятся. Но ты не должен им помогать. Пусть ищут разгадку сами.» И все-таки, царь яви снова сжульничал. Сказал людям, что им надо быть принцами и принцессами. Но жульничеством можно испортить даже самую простую истину. И все кинулись копировать королевскую жизнь, чтобы как можно больше походить на аристократов. Но ничего у них не получалось. Денег было больше, платья красивее, самомнения через край, но принцами и принцессами они не становились. Разгадка же была в другом: принц и принцесса могли родиться только у короля и королевы. Если папа относился к маме, как к королеве, а мама к папе, как к королю, то у них рождались принцы и принцессы. А если нет, то и нет. Ну и так далее, от поколения к поколению. Если мальчик или девочка относились к папе и маме, как к королю и королеве, то даже, если папа с мамой сами не помнили, что они не кухарка и не дровосек, то все же у детей появлялся маленький шанс стать принцами и принцессами и найти того, с кем во сне они обменялись сердцами. И хотя это трудно, но сердцами во сне обменялись мы все. И все мы принцы и принцессы. Принцесса – это та, которая относится к каждому, как к принцу, а принц это тот, кто относится к каждой, как к принцессе. Ведь ты именно такой, как ты относишься к другому.