– Я же тебе говорила, что ходила к этой гадалке.

– Как интересно! И что же там было?

– Ничего, нормальная атмосфера. Знаешь, она понятливая. Я пошла к ней с проблемой сна

– И что?

– Ну, реально мне помогла.

– Каким образом, что сделала-то?

– Ну, помогла, блин, и все, я хоть спать стала крепко.

2

Здание разрушенного завода с выцветшим на фасаде лозунгом «Слава труду!» наводило уныние и тревогу. Без охраны, вход свободный. Архитектура прошлого столетия и пустота коридоров. Кое-где попадаются поломанные стулья, папки с завязками да улыбающийся с настенного календаря Дед Мороз с подвешенным шариком – год 1996. Пустующие кабинеты, битые стекла, облетевшая штукатурка, лестницы без перил, высокие потолки и редкие пугающие звуки: пролетающей птицы или пробежавшей собаки. Все это напоминало сюжет фильма о глобальной катастрофе. На втором этаже обитая коричневым дерматином, местами в порезах, дверь. Следом кабинет врача, гадалки, провидицы – как только клиенты не называли Нину Топыряну. Сама она себя ни к одной из категорий не относила. И вообще считала, что каждый освоивший колоду карт Таро и прошедший курс психологии сможет помочь себе сам. Однако Нина действительно имела редкую способность заглядывать человеку в душу. При первой встрече раскладывала Таро и задавала много вопросов клиенту. Делала она это совсем не из-за меркантильности. Если вы подумали, что наша прорицательница не открывала завесу тайн перед людьми, обратившимися к ней за помощью, для грядущих поборов на следующих сеансах с целью наживы, то это ошибка. Нина говорила о таком… Впрочем, расскажу все по порядку.

Я обучался на факультете журналистики в университете. Выпускной курс. Тема моей дипломной работы – «Интервью с личностью». Мои сокурсники брали интервью у второсортных музыкантов, у популярных знатоков косметологии, но ни с ними, ни с другими я общих тем для беседы не находил. Не с профессионалами своего дела меньше всего хотелось связываться. Все так называемые деятели искусства, в котором они ничего не соображают, импровизаторы, лезущие из кожи вон, пародисты и шутники – никто не заслуживал стать объектом для моей дипломной работы. В итоге я напал на след одиночки-самородка. Однажды, прогуливаясь после занятий, я забрел на территорию завода-призрака и увидел, как группа людей выходит из него с подавленным видом: заплаканные, не находившие себе места и едва стоявшие на ногах. Что могло привести их в такое состояние? Увиденное вызвало у меня интерес.

– Молодой человек, вы кого-то ищете?

Незнакомый голос окликнул меня, когда я проходил по коридору с обшарпанными стенами и оборванной проводкой в тенетах паутины. Оглянувшись, я увидел девушку с холодным, безразличным взглядом карих глаз. Длинные кудрявые волосы, серое платье менеджера с накинутым на плечи длинным шарфом в тон. У нее были тонкие черты, отнюдь не отталкивающие, несмотря на асимметрию лица, будто последствие травмы. Мое внимание привлек браслет на левой руке. Необычность его состояла в наличии шаманских бус-фишек. На ногах сандалии в греческом стиле, с ремешками в переплет до колен. Я заметил в ней сочетание физической силы и женственности. В ее застывших глазах по-прежнему был вопрос: что я здесь делаю? Вы и представить не можете, сколько противоположностей было в ее образе.

Выйдя из ступора после порции первых впечатлений, я признался, что здесь впервые, и спросил, что это за место.

– Это завод по производству бетонных блоков и изделий.

– Завод?

– Был когда-то, сейчас уже не завод.

– А чем вы здесь занимаетесь, если завод, с ваших слов, не работает?