Снег наконец перестал мести, днем светит яркое солнце, от белизны вокруг просто слепит глаза. Деревья тоже утопают в снегу. Каждая веточка укутана белоснежными искрами.

Купив сахар и немного ништяков, закидываю их в рюкзак. Уже когда иду назад, сзади раздается автомобильный сигнал. В недоумении поворачиваюсь, рядом со мной тормозит дорогая машина.

- Одинцова! - в открывшееся со стороны пассажира окно радостно орет Марат Милонов. В удивлении хлопаю глазами. - А я сначала не поверил, что это ты!

- Взаимно, - говорю в ответ. - Ты здесь откуда?

- Так мой родитель руководил тут застройкой нового района. Год назад сдали, и он, конечно, нам домик забрал. А ты…

- А я в другой части живу. Не новой.

- Понял, - он широко улыбается.

Смотрю, мажорский снобизм после универа его покинул. Иначе чего ему так радоваться мне, когда мы даже не общались.

- Садись, подкину, поболтаем.

Поколебавшись, все же залезаю в салон. Ехать пять минут, успею еще сгонять до речки.

- Рассказывай, как живешь? Никто так и не понял, чего ты на заочку свалила?

- Работать надо было идти.

В универе про ребенка никто не знает. После зимней сессии я перевелась на заочное, потом взяла академ. Не хотелось, чтобы судачили, тем более догадавшись, кто отец.

- Диплом-то в итоге красный? - Марат снова широко улыбается. Диплом я еще не получила.

- Конечно.

- Значит, не зря была ботаничкой, - смеется он. Я улыбаюсь.

- Вот тут останови на повороте. Хочу до речки пройтись.

- Подвезу, - Марат заворачивает направо. - Мой дом недалеко. Мы компанией на все праздники завалились. Хочешь, приходи вечером в гости.

- Вряд ли я смогу.

- Будешь книжки читать? - он снова смеется, я закатываю глаза.

Марат тормозит у конца дороги, дальше проезд закрыт шлагбаумом. Вылезает вместе со мной.

- О, мои там катаются, - показывает вправо, туда, где высокий холм.

Летом в этом месте пляж, а сейчас раскатали горку. Там действительно большая компания с ватрушками, отсюда слышно визг и смех.

- Погнали туда, Надь, - Милонов тянет меня за руку, я неохотно делаю пару шагов.

- Лучше прогуляюсь по берегу.

- Универ кончился, Одинцова, не будь занудой! Пошли!

Он продолжает меня тянуть, и я нехотя следую за Маратом. Вообще-то я люблю зиму и все, с ней связанное. Лепить, играть в снежки, кататься на коньках или с горки. Но мысли витают вокруг Аленки. Не проснулась ли она? И не будет ли мама потом упрекать меня за то, что я ушла надолго? Ну и как вообще уйти надолго от своего ребенка, она же без мамы никуда, я и так два дня отсутствовала…

Иногда мне так сильно хочется расслабиться… Просто отпустить все мысли, но не выходит. Как-то даже вставала на рассвете и медитировала, но сразу поняла - не мое. Засыпаю обратно, и все.

Где бы ни была, тянется ниточка переживания за Аленку. Даже когда на руках ее держу. Кажется, я уже никогда не смогу так беззаботно проводить время, как до рождения дочери.

- Народ, я привел снегурочку, - орет Марат, получает в ответ восторженный гул, я закатываю глаза.

- А ты дед Мороз что ли? - смеюсь, но тут же улыбка сползает с губ.

Среди компании вылавливаю Ника. Он стоит с раскрасневшимся от мороза лицом, шапка сползла куда-то на затылок, растрепанные волосы торчат во все стороны. Смотрит на меня. Точнее, не так. На мою руку, которая все еще крепко зажата в руке Марата.

Я осторожно высвобождаюсь, чувствуя себя отчего-то крайне неловко. Понимаю, что не с чего. Да я могу замуж за Милонова выйти, грубо говоря, Ника это не должно волновать. И меня не должно волновать, что он об этом может подумать.

- Снегурочка, а вы с Дедом Маратом в каких отношениях? - смеется какой-то парень. - В родственных или…