горькая тебя гложет тоска ль леденец

Поздний прохожий ранний в час неокрепшей зари

бродит случайный прохожий ищущий тишины

Лишь уставшие фонари светят но увы уже не горят

одурела зима и плачет будто осенью листья звенят

Будто град в двери ломится будто ветер скрипит

будто снег волной стелется будто дождь не кипит горит.

2.125. Гегемония крабов.

Прибоя ропот ворошит скалы

ползут на берег злые крабы

ступает нога на песок пляжа

там их уже немало

ползут смотрят клешнями

бряцают крабы

руками их подбираю

в котел кидаю

в котле из красной меди

собрались крабы

смотрят красные глазы

как я их солью мажу

подбавляя ногой в котел газу.

2.126.

Корова сдирает траву с земли потом ее красят в асфальт

и вот уже водоворот машин лавой трещит базальт

истощенно почти вне себя

красное орет светофор

золотом янтаря туман заплетая в узор

красные дЫмы краснят голубую синь

плавится воздух строя пыль в клин

твердая круглая как булыжник моя голова

хлопает хлопает крыльями как стрекоза

жабрами дышится дишытся кислород

пусть узкий пусть желтый

но так лицо жжет..

Этот воздух ТЫ я тебя дышу

музыку вокруг я вдыхаю в грудь

тишину молчу

закрывая глаз

и шепчу шепчу

крича в ветер кнут серебристых фраз.

2.127.

Сидят игрушки не меняя позы сюда не входит тишина

жужжат слова и кружат совы как пилит мужа старая пила вдова жена

Я в руки взял игрушечный стакан на улицах игрушечные люди

игрушечное солнце в облаках машины и трамваи в лужах

Игрушечные в смоге города дома собаки кошки звери

игрушечная жизнь и я игрушечный в игрушечной постели

И на снегу кота следы цепочка шелковая нить связала

Казалось нужно промолчать

казалось некого качать

казалось некуда бежать

казалось тишина рук век и глаз касалась

таила и растворялась…

2.128.

Трава звенела хрусталем.. асфальт бурлился под ногами

и громыхая под дождем шумящий ветр вертел глазами

тут не с кем завернуться в диалог

тут вечно пятиться с ума от монологов

от голода рыча снуют туда сюда

хорьки и упыри

их тучи давят до земли

скулят их языки облизывая ноги

они замерзли в водопаде темноты

их тишина укутала листвою

из красоты мешая тени и черты

их пламя жжет оранжевой свечою…

обычно создают ее для сна

фарфоровую куклу колдуна

и подавая все к столу

забыв ножи и вилки

день жизнь и мир

осколки проливают в пустоту

метели завивая в строчки ручейки и льдинки.

2.129.

Мои такие странные стихи

стеклянные ведения в сновидениях

где из стеклянных слов… рождаются стихи

стеклянные стихи …. из сновидений

Стихи стихий стихийные стихи

безумие сломанных и склеенных вновь линий

Сходящиеся параллельные миры

с зеркальным отражением внутри призмы

Квадратный метр вдруг ставший странно круглым

и круглый шар с обоснованием кривизны

Моя бездомная луна случайный сон дом холодный

опустошающий безумьем города бродящий ветер отрешенный

Вальс с вьюгой танцы до утра стихия сломанного солнца

сжигающие холодом глаза безумного поэта декаданса.

2.130.

Вживаюсь в роль бриллиант бессмысленный

а рассмеяться и стать как истукан сил нет

мистический гад змий пятнит что-то

беснохохот шею ломит

идет по улице грязь месит

хвостом раскачивая

гусениц рвет в брызг

взбалмошенный обабок

бодор весел шапок набок

в тяжек лезет… г

олосист

пока икру жевал

с головой мочил губы в стакане

ряб волн ловил на стене

водопадом стекая падал

и лежал и лежал на дне.

2.131. Этсептери

в Вавилоне все как обычно

изменилось

фантом в глиняной мисочке кажемость

династическая рыба динамически бьется головой

в лед отчаянно долго

в густой траве рая на холмике облаков

портрет девушки сложил крылья ко сну

муравейники войск ползают у стен

осажденного города

жребий еще взвешивается

однако известно

в конце всего всегда приходят варвары

чтобы сжечь мусор…