Но вот сейчас Мила меня огорчила.

– И что же тогда делать? – спрашиваю.

– Не расстраиваться, – Костя гладил кота.

– И выйти из моего кабинета, – добавил кто-то.

– Выйдем, только сейчас не до этого, у нас дела, – отмахнулся я.

Тот, от кого я отмахнулся, присел на пол рядом с нами и грустно ответил:

– Я бы сейчас с твоим папой поговорил, да что-то пока дел много, неприятностей ещё больше, настроения нет. Но на следующей неделе мы с ним обсудим поведение одного молодого человека.

А я уже успел флешку у кота забрать, сижу, кручу её в руках и думаю: ведь недаром Артур достал эту штуковину. Он же «предсказательный» кот.

Друзья почему-то молчали, как будто не хотели дело распутать. Я так и спросил:

– Вы что же, дело не хотите распутать? – просто я что думаю, то и говорю. Честный очень.

Костя отвечает:

– Хотим, только сейчас у нас ещё одна неприятность.

– Угу, – угукнула Мила, да ещё и ойкнула.

Аня тоже угукнула. Не класс, а собрание сов!

Я флешку повертел, осмотрел со всех сторон, тут до меня дошло:

– Я на ней отпечатки свои оставил. Вообще на всей. Теперь никто не поверит, что я не заходил в этот кабинет ради ноутбука. И вообще, что на флешке? Я даже не знаю, в чём меня обвинят.

Я уже представил, как меня увозят из школы в какой-нибудь санаторий, где кормят манной кашей, жидким супом без мяса и заставляют днём спать. Потому что за то, что я украл ноутбук (хотя я его не трогал), хуже наказания не придумать.

– А как можно наказать вора чужой техники? – спрашиваю.

– Мяу, – ответил Артур.

– Надо переводчик с кошачьего купить, – мне стало немного веселее. – Я в санаторий Артура с собой возьму всякие ужасности на обед есть. Нам вместе веселее будет.

– А я бы ещё у тех, кто ноутбуки ворует, компьютеры отключал и интернетом пользоваться на десять лет запретил, – вздохнул тот, кто вошёл, и сел рядом с нами. – А ещё можно задавать им в два раза больше домашней работы.

– Тебе хорошо говорить, – отмахнулся я, но на шутника даже не посмотрел. – Ты небось в одиннадцатом классе, вон, голос какой взрослый. Счастливый. У тебя подготовка к экзаменам, а потом вообще – институт. Папа говорит, в институте весело учиться.

– Очень, – согласился старшеклассник, – но мне невесело, я давно уже институт окончил, – работу вот нашёл любимую. А меня свои же ученики не узнают.

– Не повезло, значит, с учениками, – я говорил, но всё время думал об Артуре. Не полез бы он под стол ради какого-то фантика, значит, он добыл улику. И тут я забыл про улику. В моём воображении картинка с котом, ноутбуком, похитителем и директором вдруг треснула, как зеркало, и раскололась на множество кусочков. Я вдруг понял, с кем говорил всё это время, кто сел рядом.

Я медленно повернул голову в его сторону и глупо так просипел:

– Па-па-павел Петрович…

– Я вам не папа, молодой человек, – рассмеялся директор, – но хорошо, что вы помните моё имя. А папу пригласим в понедельник. Посидим втроём, поговорим о вашем поведении.

Мне так обидно стало. Почему остальные спасатели не остановили меня?

– Да мы ж тебе все подмигивали, – Мила рассматривала директорский стол. – Но ты на нас даже не смотрел.

– А почему не поздоровались громко с Павлом Петровичем? Я бы понял и не говорил, что ему не повезло с нами, с учениками то есть.

Директор сел в кресло и принялся стучать шариковой ручкой по столу:

– Это я палец к губам приложил, мол, «тс-с, молчите». Интересно было понаблюдать за ходом твоих мыслей, а оказалось, что ещё и весело.

Илья Комков попросил листок бумаги и карандаш.

– Павел Петрович, вы простите Егора, он у нас глупенький, – и мне подмигнул, – иногда такую ерунду говорит, но вообще мы скоро найдём ваш ноутбук.