– Эге, да ты что? – засмеялся кто-то другой. – Ты только посмотри, это же маменькин сыночек.

На фоне этих пацанов, одетых во всякое старье, Женя смотрелся как принц среди нищих. Черные выглаженные брюки, пиджак, белая накрахмаленная рубаха, напомаженные волосы. И лицо как у ангелочка.

Женя нахмурился. Его взгляд зачерствел, налился свинцовой тяжестью. Не мог он терпеть, когда его оскорбляют.

Он подошел к столу, молча занял свободное место, спокойно закатал рукав и выставил руку.

– Начнем? – сухо спросил он.

– Да ты что, пацан? Я же тебя как муху...

Всем видом здоровяк выказывал ему свое презрение.

– Попробуй, – голос Жени даже не дрогнул.

Его маленькая ладошка утонула в лапище незнакомца.

– Не рука, а ручонка, – усмехнулся кто-то.

Послышался дружный смех. Но он тут же стих.

Презрение на лице здоровяка сменилось вдруг удивлением. Как ни старался, он не мог сдвинуть руку соперника хотя бы на один градус. Как будто глубоко загнанный в землю железный столб пытался согнуть. Лицо его исказилось от натуги.

Зато Женя оставался совершенно спокоен. Ни одна черточка не напряглась на его лице. Как будто в шахматы он играл.

– Никогда не говори «гоп»... – сухо изрек он и резким движением опрокинул руку соперника.

Толпа вокруг зашумела. Шутка ли, какой-то задохлик завалил такого лося. Невиданное дело... Со всех сторон послышалось:

– Ну, Колода, писец тебе!..

– Все, Колода, приехали...

– Что, Колода, сдох?..

Здоровяк с перекошенным уже от ярости лицом соскочил со своего места, перегнулся через стол и схватил Женю за грудки.

– Да я тебя, сопляк, по стене размажу!

– Оставь его, Колода! – раздался вдруг чей-то тихий властный голос.

Колода обмяк и разжал руки.

Женя равнодушно посмотрел на своего неведомого заступника.

Парень лет шестнадцати, его ровесник, стоял, широко расставив ноги, руки в карманах, в углу рта сигаретка дымится. Серые помятые брюки, потертая вельветовая куртка на «молнии», кепка. Высокий, крепко сколоченный, и на внешность вроде бы ничего. В глазах насмешка.

– Ты чего это, Колода, бесишься? Проиграл, отвали в сторону. Таков закон... А ты в драку бросаешься!

– Да ладно тебе, Никита, чего уж там, – виновато буркнул тот и вышел из-за стола.

– Слушай, тебя случайно не Гераклом кличут? – с интересом посмотрел на Женю пацан, которого назвали Никитой.

– Нет, – коротко ответил он. – Я – Женя...

– Жека, значит. Может, ты со мной поборешься?

Никита смотрел на него как на серьезного соперника.

– Как хочешь... Только сначала я с этим разберусь, – кивнул Женя на Колоду. – Никто не может оскорблять меня безнаказанно...

– Вот, значит, как?

В голосе Никиты звучало уважение.

– Да я тебя, придурок, прибью сейчас! – закочевряжился Колода и надвинулся на Женю.

– Не здесь! – осадил его Никита. – В сквере...

Через квартал от их дома находился небольшой захламленный сквер. В центре потрескавшаяся бетонная площадка. Идеальное место для уличных разборок.

– Ну чо, мурло, ты хотел со мной разобраться? – работая на публику, прогрохотал Колода и без предупреждения ударил Женю.

Но врасплох он его не застал. Женя подался назад, и кулак прошел мимо его носа. И тут же ударил сам. Кулаком снизу вверх в подбородок. Колода клацнул зубами. И тут же получил правым боковым в челюсть.

У Жени был на редкость сильный удар. Последние два года наряду с фехтованием он занимался боксом. Тренер прочил ему большое будущее и на этом поприще.

Колода покачнулся, глаза его безжизненно закатились. Он грохнулся на землю как мешок с дерьмом.

– Во дает! – послышался чей-то восхищенный голос. – Колоду завалил...

А ведь поверженный противник был чуть ли не на голову выше Жени. И килограммов на двадцать потяжелей.