Беспокойство за дочь стало острее, он огляделся, выискивая, чем бы вооружиться.

Ага, вот, приоткрытый багажник, а в нем… а в нем… мангал, и набор для шашлыка, в том числе и шампуры.

– Почувствуй себя мушкетером, – Кирилл взвесил один из них в руке, подумал, что оружие так себе.

Но другого все равно нет.

Потянулись Печеры, выглядевшие дико и странно – наполовину заросшие, наполовину разрушенные, с брошенными на дорогах автомобилями. Шоссе перед ним перебежал заяц, в зарослях на обочине мелькнул рыжий хвост лисы – звери человека совершенно не боялись, поглядывали на него с любопытством.

Многие машины из тех, что остались целыми, выглядели так, словно из них кто-то вылезал, на дверце и сидении одной из них Кирилл увидел пятна крови, свернувшейся, но пролитой не так давно.

Наткнулся на очередной скелет, и прошел бы мимо, но глаз зацепился, и он остановился, вгляделся – эти кости не грызли, их рубили чем-то тяжелым и тупым вроде топора!

– О, мой бог… – проговорил Кирилл, и по спине его побежали мурашки.

Неужели здесь одни люди съели другого, причем люди цивилизованные, откуда в Нижнем каннибалы?

Он покрепче сжал шампур, и ускорил шаг.

Справа потянулся забор, над которым высились дома, выстроенные еще для сотрудников областного КГБ, слева открылась уходящая вниз улица Бринского, и тут Кирилл услышал человеческие голоса. Негромкий вскрик донесся из чащи, и на обочину выскочили трое оборванных и грязных мужиков.

Один был вооружен топором, другой сжимал что-то вроде копья из палки с примотанным к ней ножом, третий размахивал бейсбольной битой, и у всех за спинами болтались рюкзаки.

– Стой, мил человек! – воскликнул тот, что с топором, рыжий и низкорослый, и оскалил гнилые зубы.

– Что вам надо? – спросил Кирилл, медленно отступая.

Он чувствовал угрозу, исходящую от этих троих, помнил о том, что видел совсем недавно, но бежать не хотел – вдруг получится договориться, узнать что-то о ситуации в городе…

– Был бы ты бабой, пригодился бы дважды, – мужик с копьем, сутулый и смуглый, мерзко хихикнул.

– А так мы тебя всего лишь… – третий, говоривший с кавказским акцентом, сделал паузу… – на мясо пустим!

– Но как вы… – Кирилл заглянул в глаза тому, кто находился ближе всех, и осекся, понял, что слова тут не помогут.

Под огненными бровями жили искорки кровожадного безумия.

– Хватай его, ребята! – заорал рыжий, и они бросились разом, обходя жертву с разных сторон.

На миг Кирилла парализовало от страха, захотелось укусить себя за руку и проснуться, вырваться из жуткого сна. Но он преодолел оцепенение, и прыгнул вправо, навстречу тому из каннибалов, что был вооружен бейсбольной битой и казался наименее опасным.

Ткнул шампуром, целясь ему в руку, и попал!

Брызнула кровь, раздался злобный вскрик, бита просвистела рядом, едва не зацепив плечо. Кирилл отмахнулся, просто отшвыривая мужика с битой с дороги, и побежал… дорога оказалась открыта!

Зацепился за кочку, и полетел вперед.

Едва успел выставить руки, и ударился локтями с такой силой, что лязгнули зубы и чуть не откусил себе язык. Перевернулся на спину, и увидел три приближающихся силуэта, то, как блеснуло, отражая свет солнца, лезвие топора.

«Вот и все, – пришла горькая, холодная мысль. – Машеньку я больше не увижу…».

– Ну, падаль, мы тебя для начала помучаем! – рыжий ухмыльнулся, снова показывая черные зубы.

Кирилл сначала не понял, что за треск ударил по ушам, и отчего на лице каннибала появилось изумление. Лишь когда топор вывалился из ослабевшей руки, а смуглый с хрипом согнулся, он сообразил, что это очередь, и что кто-то стреляет по людоедам из автомата!