Когда занятия закончились, Андрей шёл в сторону дома уставший, замученный непрерывным сидением на одном месте и перегруженный потоками новой информации.

Ох-х, тяжко… Три часа подряд… Я последний раз в универе столько сидел… На втором курсе, наверное… Когда ещё нужно было на пары ходить… А теперь вот в школу… Ну ладно… Что делать?.. На людей хоть посмотрю!.. Задолбался дома сидеть…

Школа располагалась в получасе ходьбы от дома, причём путь проходил недалеко от того самого офиса Корпорации, с которой недавно пришлось распрощаться. Андрей смотрел на огромные синие буквы логотипа на самом верху многоэтажного знания и размышлял, над чем сейчас могли бы работать ребята с его последнего проекта. Засмотревшись, он чуть не наткнулся на Ксюшу, неожиданно возникшую на его пути.

Ксюша устроилась в Корпорацию недавно, а до этого она работала программистом на крупном государственном заводе. Покинуть завод её заставили не только низкая зарплата, но и невыносимые условия труда. По её рассказам, Ксюшу постоянно загружали работой, которую, кроме неё, никто делать не мог. Коллеги сидели, что называется, на жопе, постоянно тряслись за своё рабочее место, но делать при этом толком ничего не умели. Ни достойной зарплаты, ни премий Ксюша не получала. Закончив одну автоматизацию, она бралась за следующий проект, потом за следующий, и это тянулось месяцами, годами, и никакого просвета в таком положении не наблюдалось. В итоге она имела только непрерывное давление руководства и завистливые взгляды коллег. Кроме того, на заводе действовал строгий пропускной режим и соответствующий график работы – всё это осталось ещё с советских времён. Вечерами приходилось подрабатывать лабораторными работами для студентов, заниматься небольшими собственными проектами и поднимать квалификацию чтением книг. Корпорация привлекала Ксюшу достойной зарплатой, аккуратными офисами, более свободным графиком и, несомненно, на пару порядков более адекватными и компетентными сотрудниками. Дело своё она знала хорошо, и влиться в рабочий процесс ей не составило особого труда. Вскоре ей подняли зарплату и повысили в должности, не говоря уже об авторитете, который она быстро заработала среди своих новых коллег.

– А ты что тут делаешь?

– Вот с работы иду.

– Тоже по субботам заставляют работать?

– Ага, я теперь у Ивана в отделе работаю. Коротышкина знаешь?

Коротышкина Андрей помнил прекрасно. С первого дня работы в Корпорации, куда он попал в одну с Коротышкиным команду. Тот постоянно суетился, бегал туда-сюда и всё время о чём-то говорил. Причём говорил обо всём подряд, начиная от замены зимней резины в автомобиле и заканчивая опытом внедрения какой-нибудь специфической технологической разработки. При этом совершенно не имело значения, в тему ли он говорит, спрашивают ли его и слушают ли вообще. Любое профессиональное достижение позиционировалось как огромный подвиг, даже если это была какая-нибудь совершенно типичная задача автоматизации рабочего места или примитивная программа с доступом к базе данных. Как Коротышкин мог дослужиться до должности старшего специалиста, Андрей абсолютно не понимал. Он не видел в нём ничего ценного ни как в человеке, ни как в специалисте. Его несоразмерный апломб и непрерывная навязчивость вызывали у Андрея, как человека скромного и застенчивого, чувство глубокого отвращения. Отвращение сменилось откровенной ненавистью, когда Коротышкин начал попытки, как говорится, построить Андрея по струнке. После нескольких неудачных проб выведать зарплату, которую в Корпорации сообщать друг другу было запрещено, Коротышкин на некоторое время успокоился. На регулярные потуги учить его жизни Андрей просто перестал реагировать.