Это был матерый белоголовый орлан, возможно самка, учитывая огромные размеры птицы. Не похоже было, что орел обознался, приняв лежащее навзничь обнаженное тело Чистого Голоса за легкую добычу. Он не выказывал признаков беспокойства и не собирался взлетать, как это обычно делают орлы при появлении человека. Напротив, он оставался неподвижным и невозмутимым.

Чистый Голос заметил, как высоко и прямо орел держит голову. Сердце юноши забилось от восторга при виде немигающих янтарных глаз, желтого загнутого клюва и крупных, покрытых чешуйчатой кожей лап с длинными когтями.

Он с восхищением наблюдал, как на его глазах орел медленно вырос приблизительно с трех до десяти футов в высоту; его грудь превратилась в туловище пегого – коричневого с белыми пятнами – коня, а вздыбленные сверкающие перья на голове – в головной убор всадника.

Всадник был обнажен, если не считать набедренной повязки. С луки седла у него свисала небольшая шаманская сумка. На макушке топорщился распушенный хвост белохвостого оленя, похожий на светящийся шар или корону. Позади короны торчала веером щетина дикобраза – темно-коричневая с золотистыми кончиками, образуя вокруг головы сияющий ореол. Конь слегка повернулся, и Чистый Голос заметил два длинных орлиных пера – коричневых с белыми кончиками, свисающих вдоль длинных черных волос всадника.

Всадник поднял руку, приветствуя Чистого Голоса, и запел. Это была короткая песня об орле, у которого охотники украли из гнезда птенцов. Орел летал очень высоко, – так высоко, что мог заглянуть за горизонт. Он нашел птенцов и вернул их в гнездо.

Чистый Голос никогда не слышал эту песню. Она начиналась с горестного стенания и заканчивалась четырьмя радостными криками, похожими на крик орла. Пришелец жестами велел юноше повторить песню. Звонкий дискант, которым Чистый Голос пел в детстве, канул в лету. Его голос окреп, стал хриплым и резким. Он удивился, с какой силой разнеслись над вершиной холма четыре финальные ноты Песни орла.

Пришелец назвался паваканом – духом-покровителем Чистого Голоса. Протянув мускулистую руку, он помог юноше спуститься с дерева и устроиться на коне у него за спиной, после чего подал ему свернутое одеяло Компании Гудзонова залива.

Павакан повернул коня на север и пустил рысью, которая быстро перешла в легкий галоп. Когда они достигли края холма, конь уже несся во весь опор. На всем скаку он взметнулся над обрывом, и в то же мгновение вместе с всадником снова превратился в орла. Чистый Голос теперь сидел между могучими крыльями, загребавшими воздух широкими почти беззвучными взмахами. Орел взмыл в небо и полетел на северо-восток.

Очень скоро они оказались далеко за границами мира, в котором прошло детство Чистого Голоса. Он уже не узнавал проплывающие внизу холмы, леса и озера. Неожиданно сгустились сумерки, и солнце быстро скрылось за горизонтом у него за спиной. В мгновение ока стало темно. Чистый Голос никогда не слышал, чтобы орлы летали ночью. «Откуда орел знает, куда лететь?» – мелькнуло у него в голове. Но уже в следующее мгновение он увидел, как поднимаются из-за горизонта восточные созвездия, двигаясь навстречу с невиданной скоростью. Луна тоже восходила необычайно быстро. Свет ее был таким ярким, что Чистый Голос видел под собой ее отражение в темных водах озер. Солнце взошло впереди так же стремительно, как перед тем скрылось сзади за горизонтом, и положило конец короткой ночи. Чистый Голос покрепче ухватился за шею орла, который начал плавно спускаться по нисходящей спирали. Внизу были густые облака, которые скрывали землю до тех пор, пока Орел не вынырнул под ними.