В глубине души Нефертити их понимала, как и ей, слугам было совершенно нечем заняться, но бездельничать при господах было чревато негативными последствиями. "Интересно, что они делают, когда никто не смотрит?" задумалась девочка. И попыталась это выяснить.

Выкинув из головы все глупые, не достойные благовоспитанной девушки идеи, вроде слежки за слугами и рабами, Нефертити просто позвала одного из них и прямо задала этот вопрос.

– Да я… даже не знаю госпожа. Вроде как ничо и не делаем, спим-едим, Хар-бай кошек кормит своих, Атсу плавать ходит, Асес, тот на саламийе играет. Я вот к родным ухожу, с детьми посидеть, пока сестра горшки красит. Вроде как у всех своя жизнь.

– А как же поместье?

– Ну, поместье, госпожа, тоже жизнь, но вроде как не совсем своя. Я не знаю как объяснить, и то жизнь и это жизнь… много её и разная.

– А я могу с вами сходить к вам в гости тоже с детьми помочь?

Девочка наверное и сама не знала, почему задала этот вопрос, но как не странно это сработало. Сначала один слуга взял её с собой в дом, правда попросил переодеться в простую одежду, чтобы не смущать горожан. Потом второй пригласил на рыбалку, Хар-бай показал огромную свору приручённых им кошек, приехавшие близняшки утащили подругу в храм и целых четыре дня подряд хвастались своими успехами.

День за днём Нефертити раскрывалась жизнь других людей: простых рабочих на полях, которые оказались роднёй одного из слуг, управляющего лавкой тканей, выловленного во время заказа, храмовых служителей и жрецов, с которыми знакомили подружки. Тайно приехав в гости к Омфису девочка узнала о том, что шумный, благородный и хитрый мальчик прекрасно готовит. А зашедший однажды проверить как Нефертити живётся одной Гипсей тут же был пойман и допрошен на тему его "настоящей жизни".

Затишье длилось чуть меньше месяца, и за всё это время Нефертити практически не возвращалась к "своей" жизни. Она забросила упражнения по каллиграфии и музицированию, да и в дела поместья заглядывала не так часто, вспоминая о них только когда один из слуг очень уж просил утвердить какую-нибудь трату.

О задании "найти себя настоящую" Нефертити вспомнила только когда в поместье вернулась Теи, на пару с супругом. И вечером, собравшись за одним столом она очень боялась того, что Теи спросит "Кто же ты?". Но Эйе и Теи только спрашивали как она проводила время, смеялись над забавными ситуациями, иногда напоминали что вот тут надо было бы быть поосторожнее. И весь вечер так и не подняли неприятную тему. Наоборот они расспрашивали что-то о других, о том чем они занимаются, и почему, что сама Нефертити об этом думает и собирается ли сходить узнать ещё чего-нибудь «занимательного».

А на следующий день, когда вся семья собралась вместе, Нефертити рискнула и сама задать вопрос, неуместный и глупый, но такой интересный:

– А в Нубии действительно варвары кусают слонов за пятки, чтобы они слушались?

"Есть люди, что созданы жить для семьи, они как верные матке пчёлы, никогда не свернут с жизненной дороги. Есть люди, что созданы жить для страны, как львиный прайд они могут сменять фараонов и изгонять врагов из своих рядов, но быть крепче любого камня в своём единстве. Есть люди, созданные жить для себя, в вечной борьбе они становятся страшнее нильского крокодила, но подобно ему в сложные времена, становятся частью выживания. А есть люди, что небесные соколы – они парят над всем, наблюдая, изучая, оценивая… зачем боги создали их?"

Нефертити вежливо поклонилась бродячему мудрецу, приказала слугам дать ему еды и кров на эту ночь и потянулась. Жаркое летнее солнце Египта постепенно уходило к западу, давая живым возможность покинуть благословенную тень и вновь приняться за дела. Сегодня Неф собиралась сходить к речному причалу, чтобы договориться с рыбаками о рыбе к многочисленным празднествам будущего сезона.