– Может, стоит имитировать нападение на корабли‑погрузчики и фабрику? – предложил Корабль. – А когда флот бросится сюда, мы под маскировкой проскользнем к базе и там объявимся уже с сигналами бедствия. Пусть думают, что мы вышли из гиперпространственных ворот.

– Верно, а для пущей убедительности отправить к фабрике часть разведывательных роботов с излучающими сигналами пиратских переговоров, тех, что мы записали в прошлый раз, – завершил я его мысль.

– Согласен с тобой.

Уточнив все мелочи, мы приступили к выполнению плана. Для начала мы погромили корабль снаружи и внутри, чтобы он стал похож на жертву пиратского абордажа. Поскольку ломать – не строить, то с этой задачей мы справились быстро.

Перепрограммированием роботов занялся Корабль, а я засел за прокладку курса, которым мы собирались прокрасться к воротам, и внес в него несколько поправок, согласовав их с Кораблем.

– Знаешь, что еще нужно скорректировать в нашем плане? – внезапно сказал он. – Ты слишком молод для одинокого владельца межзвездного корабля: добавим к легенде, что путешествовал ты с семьей, но твои родители были убиты в бою. И еще одно, очень важное: не вздумай даже упоминать обо мне.

– Ну, это уж и дураку понятно.

– Также нельзя показывать, что я без гипердвигателя. Придется установить взрывные заряды на корпусе и двигателях… Решено, оставляем одну рубку и часть жизненно необходимых отсеков, остальное пусть взрывается, вроде как мы чудом вышли из гипера.

Я рассмеялся и сказал:

– С трудом представляю себе тот обрубок, который ты будешь представлять собой после взрывов. Мы летать‑то хоть сможем?

– Только по инерции, – оптимистично ответил он.

Обсудив детали, приступили к реализации плана. Запустив роботов, мы принялись таранить ими корабли‑погрузчики, и сразу же в сторону базы полетели сигналы бедствия.

Перехватив приказ военной базы флоту проверить причину выхода из строя погрузчиков, я сразу запустил еще с десяток роботов, которые понеслись к фабрике, засоряя эфир пиратскими сообщениями из прошлого боя.

Получив эти сигналы, база объявила тревогу, и на помощь ушедшим вперед кораблям отправились еще несколько. У базы и гиперворот осталось меньше половины всего флота.

Пока царил переполох, надо было приступать к решающей фазе нашего плана. Включив маскировку, мы рванули по проложенному нами маршруту – к гиперворотам. Я с замиранием сердца следил за сторожевиками, но маскировка инетрогов и всеобщая суета нас не подвели, мы проскочили незамеченными.

Далее последовало подготовленное театральное представление: взрывы, вопли о помощи, невесомость и ожидание в темной рубке, когда нас возьмут на буксир.

Ждать пришлось недолго. После такого эффектного появления мы обратили на себя всеобщее внимание, и к нам бросился один из кораблей охраны, располагавшихся поблизости. Он‑то и подцепил нас силовым захватом и втянул в док базы. Очень скоро роботы‑техники срезали торчащие в разные стороны элементы конструкции Корабля, и в рубку ворвались вооруженные существа, облаченные в темные скафандры.

Мне даже не пришлось притворяться испуганным: когда Корабль взрывом оторвал рубку с парой соединенных с ней отсеков, а потом разнес чуть ли не вдребезги ставшие ненужными корму с двигателями, то я, находясь в крутящемся и по инерции летящем в сторону базы обрубке, серьезно обеспокоился своим здоровьем.

Один из тех, что вторглись в рубку, что‑то сказал.

– Жив, давайте сюда врача, – перевел мне Корабль.

Я закрыл глаза и лежал до прихода врача. Он осмотрел меня и дал понюхать какой‑то гадости, отчего я тут же «пришел в себя».