Марина Варламова – так звали ее первого big босса – дала ей задел на будущее, назначив приличный оклад и назвав в новом коллективе «старшим менеджером по PR и специальным проектам».

Но спустя десять лет в нынешнем сетевом отеле Юля звалась непонятным ей словом «маркетолог», и никакими специальными проектами здесь не пахло. Она садилась в 9:10 на свое рабочее место перед стареньким компьютером и в 18:10 вставала из-за него, иногда даже ленясь нажать на кнопку «завершение работы». И так изо дня в день одно и то же. Начальница требовала, чтобы Юля меняла категории номеров и фотографии на главном сайте-броневике для отелей. Через этот сайт в любое место размещения приходит внушительная часть гостей. А ей самой хотелось придумывать необычные проекты, создавать неожиданные креативы. Она мечтала ходить по коридорам отеля, отделанным натуральным деревом и лоснящимся мрамором, и снимать этот настоящий live, который на самом деле привлекает пользователей и потенциальных гостей.

У них с новой начальницей – Екатериной Владимировной – как-то сразу отношения не сложились и взгляды разошлись. И дело совсем не в том, что начальница была на год младше и на пять кг легче. В этом бизнесе значимость человека измеряется проданными мероприятиями и успешными проектами, а не возрастом и килограммами. Просто это не ее человек. Много шума из ничего. Имитация бурной деятельности, как сейчас принято говорить.

Юле часто встречались на профессиональном пути такие люди. Увлеченные эзотерикой считают, что это карма – событие, которое будет повторяться с тобой раз за разом, пока ты не отработаешь ситуацию. Наверное, в Юлином случае надо было послать подальше одну начальницу, чтобы в дальнейшем подобные больше не притягивались.

За годы работы в рекламе и пиаре она ни разу не становилась big боссом. Не то чтобы не хотелось… Просто она всегда любила драйв, которым полна жизнь PR-менеджера. Например, когда ты бросаешься на амбразуру протокольных мероприятий, пытаясь впихнуть неаккредитованную газету, или впопыхах клеишь на двусторонний скотч таблички с важными сообщениями.

Кстати, в отеле, с которого началась ее карьера на юге десять лет назад, тоже не все было гладко. Постепенно из пишущего сотрудника Юля превратилась в менеджера по технической рекламе, вешающего баннеры, отвечающего за навигацию и измеряющего вывески. На этом и закончились ее мозговые штурмы и специальные проекты.

Я много думаю о том, должен ли пиарщик смешивать мух и котлеты – творческую составляющую профессии и технические вопросы. Должен ли нести на мероприятие рекламные раздаточные материалы, конструкции и черт еще знает что… Однозначного ответа нет, но перед глазами возникает картинка: девушка, PR-представитель компании, приносит с собой баннеры, садится на корточки, раскладывает их. Она встала сегодня в шесть утра, чтобы принять душ, сделать аккуратную укладку и нюдовый макияж. Погладила платье и проверила набойки на туфлях, а теперь при полном параде сидит на корточках и собирает металлокаркас.

Наверное, в параллельной вселенной существуют компании, в которых специалист по технической рекламе занимается табличками, вывесками и баннерами. Компании, где пиарщик профессионально работает со СМИ, пишет релизы и организовывает пресс-подходы. А маркетолог разрабатывает эффективные маркетинговые стратегии, анализирует результаты. И эти специалисты работают не параллельно друг другу, а в связке.

Когда Юля впервые работала пиарщиком, она хваталась за все и с усердием выполняла любую работу, которую ей доверяли. Пусть это был и технический аспект PR-деятельности. Ответственность – это ее ахиллесова пята. Большой пиар окунул ее в младенчестве в священную реку Стикс, чтобы в случае чего Юля с легкостью выходила из передряг, которые так и норовят случиться. Но вот ее гиперответственность в реке Стикс не искупалась – и теперь была самым уязвимым местом молодого специалиста.