Голову повело, грудь пронзила резкая боль, словно кто-то ударил, а затем, не убирая рук, продолжил давить в область солнечного сплетения. В глазах промелькнули странные кадры: в ярком луче направленного света, подобно тем, что используются в театрах и концертных залах, кружась и тлея, парили большие белые перья. Грациозно подхваченные невидимыми потоками воздуха, они догорали и пеплом оседали на гладкую темную поверхность. Галлюцинация длилась не дольше нескольких секунд, чего нельзя сказать о нарастающей мигрени. Клим потерял равновесие и присел на колено. Держась за голову, он поднял свободную руку и провел трясущимися пальцами по неровному постаменту в стене. Нащупав цепочку и медальон, сгреб их в кулак и полусогнувшись принялся пятиться к выходу в кромешной темноте.

Но далеко уйти ему не удалось: каменный свод просторного грота обрушился, чудом не задев крадущегося Клима. Пол под ногами начал расходиться и вибрировать. Ему пришлось сделать резкий рывок вглубь низкого туннеля, из которого он пришел, чтобы падающие осколки от стен и потолка его не зацепили.

– Ну и дела, – прошептал Клим дрожащим голосом, быстро надевая на шею кулон.

Потерять и эту находку ему не хотелось.

Фонарик, лежавший на другом конце заваленного камнями грота, неожиданно включился. Выхватывая короткими вспышками густую пыль, заполонившую каждый миллиметр свободного пространства, он тусклым свечением вырывался в туннель, где, полусогнувшись, стоял заплутавший. Клим выхватил из кармана ламинированный квадратик со схемой пещеры.

– Та-ак… – он начал водить пальцем по скользкой поверхности, пытаясь найти вход. – Ага, мы вошли вот тут… а недавно проходили примерно здесь…

Тут Клим обмер: ветки, в которую он вошел, на схеме не было!

Страх сковал тело, в голову без приглашения ворвалась госпожа паника вместе со своей подругой истерикой. Фонарик, несколько раз моргнув, снова потух. Тьма завладела всем вокруг.

– Ребята! Помогите! – закричал Клим, упираясь плечом в груду каменной преграды. – Я здесь! Ау! – он попытался набрать как можно больше воздуха в легкие, чтобы прибавить громкости, но пыль и, ненасыщенный кислородом воздух сдавили горло.

Несколько раз со злости пнув безмолвные каменные глыбы, преградившие выход, Клим уселся на пол и принялся отогревать трясущиеся от страха и холода руки. Кровь сочилась из раны, не желая останавливаться. Оторвав лоскуток от низа футболки, он наскоро перетянул рану.

В голове толпилось: «Что это был за шепот?», «Кто и зачем только что стрелял?», «Как выбраться?», «Вода…», «И еды нет…», «Сколько я проживу…».

Потолок стремительно покрывался трещинами, стены обваливались, пол вибрируя уходил из-под ног. Клим присел и прижался к стене. Поджав колени, он обхватил их руками и уткнулся подбородком к груди. Сознание начало покидать его, и последнее, что увидел Клим, – странное серовато-белое свечение в форме купола над головой и бледное сияние, исходящее от болтавшегося на шее кулона. Глаза закрылись сами собой…

«Да здравствует тьма…» – промелькнуло у Клима в голове перед тем, как он отключился.

В то же время остальная группа, не спеша, продвигалась вглубь пещеры. Ориентировались всё по той же, грубо составленной схеме. Иван резко остановился, давая знак идущим сзади сделать то же самое. Луч его фонаря резко перемещался по неровным, местами покрытым инеем сводам, как и лучи фонарей остальных участников. Повисло напряжение: каждый пытался понять, что же высматривает Феникс.

– Что-то увидел там? – с небольшим волнением в голосе спросил Лев, направляя фонарь в ту же сторону, что и наемник.