– Вечером. Самое позднее – завтра утром.

Остальные согласно кивнули, все, кроме Готтардо, который смотрел на меня с подозрением, и Эрмано, который произнес:

– Моим людям понадобится не менее пятнадцати часов, чтобы добраться сюда из Атланты. И я не знаю, удастся ли всем сделать это так быстро. Завтрашнее утро было бы предпочтительнее, если ты хочешь собрать всех.

Маттео вопросительно взглянул на меня, но я неотрывно следил за Готтардо.

– Тогда завтра утром. Позовите всех. Я хочу, чтобы завтра каждый член Семьи принес мне свою клятву.

Готтардо усмехнулся:

– И что же вынуждает тебя думать, что они это сделают? Может, они предпочитают кого-то другого на месте Дона.

Я кивнул.

– Я позволю тем, кто считает себя более достойным, бросить мне вызов. Ты можешь выступить против меня. Если тебя поддержит большинство солдат, я отступлю.

Маттео смотрел на меня так, будто я рехнулся, но я знал, что это был единственный способ заткнуть рты всем сомневающимся во мне из-за возраста.

– Завтра в одиннадцать на территории заброшенной электростанции в Йонкерсе, – приказал я. Мужчины обменялись взглядами. Там прошла последняя в истории Семьи кровавая баня, а пресса прозвала это место Вратами в Ад. Я усмехнулся, глядя на Готтардо. – Удачи, дядя.

Я развернулся и пошел прочь, оставляя их переваривать услышанное. С меня же было достаточно. Пока я не заполучу полную поддержку Семьи, не было никакого смысла обсуждать Братву.

Маттео догнал меня.

– Лука, ты – Дон. Зачем ты рискуешь всем?

– Нет, – ответил я. – Мои люди должны поклясться мне в верности.

Маттео остановил меня, положив руку на плечо.

– Тебе стоило перерезать дяде Готтардо глотку. Это бы тоже заткнуло шепотки сомневающихся. Мы же не ебанный Сенат. Мы не выбираем Дона, Лука.

– Я – самый молодой Дон в истории и должен заткнуть всех своих врагов. Это будет единственный раз, когда я позволю им открыть рот.

– А ты уверен, что завтра все еще будешь Доном? – тихо спросил Маттео.

– Семья нуждается в силе. Нуждается в жесткой руке. Мои люди знают это.

И все знают, что нет никого, кто мог бы отомстить более жестоко, чем я. Маттео кивнул, затем сжал мое плечо.

– Надеюсь, ты прав, потому что, если нет – завтра будет кровища.

Я встретился с ним взглядом.

– Больше никогда я не склоню голову перед чужими приказами. Либо я буду править всем восточным побережьем, либо погибну в бою.

– Знаю. Если все пойдет не по плану, у нас есть ножи и пушки, чтобы расчистить себе путь. А еще мы оба можем умереть. Ненавижу об этом говорить, но я действительно думать не могу о смерти до того, как трахну Джианну хотя бы раз.

Я покачал головой.

– Может, я спасу нас от кучи проблем, если мы завтра умрем.

Он усмехнулся.

– Мне нравятся проблемы, – произнес он, будто бы я этого не знал. – Ты расскажешь Арии?

Я помедлил. Я должен найти способ обеспечить ей безопасность, если все пойдет через жопу. Вокруг меня было множество мужчин, которые с удовольствием бы наложили свои лапы на нее, но этого никогда не случится.

– Нет, – ответил я. – Я не хочу, чтобы она из-за меня беспокоилась.

Что-то было не так. Я поняла это, стоило Луке вернуться поздно ночью домой, мои подозрения подтвердились на следующее утро, пока я наблюдала, как он хватает пистолет и ножи. Два ножа пристегнуты спереди, два – на спине, еще два чуть ниже. И два у икр. Лука сказал мне тоже подготовиться, но не назвал причину. Он никогда особо не делился информацией, но что-то, должно быть, вчера произошло во время встречи с Младшими Боссами, раз он созвал на встречу всех членов Семьи.

– Лука, я начинаю переживать, – тихо сказала я, пока расчесывалась.