Антонин, который как раз появляется в проеме двери, нависнув надо мной, замирает, не донеся чашки с кофе до рта. Его взгляд пригвождает меня своей суровостью и недоверием, а я едва сдерживаю порыв поежиться. Он подавляет меня, и я вздергиваю подбородок, уверена, глаза в этот момент мятежно сверкают.

– Не говори, что ты, несмотря на все мои запреты, написала тому самому…

– Да, я написала Сварогу! – выпаливаю и отвожу взгляд, не в силах наблюдать, как злость зарождается в темных глазах. – Знаю, что ты отмел его из возможных решений проблемы, но не привел ни одного довода, который бы меня устроил…

– Грин! – орет на меня Воронов. – Когда тебе темный маг и «ужасный наемник» говорит, что с этим ведьмаком лучше не связываться, значит, нужно довериться и слушаться меня.

Хочется нагло хмыкнуть и напомнить, что темный маг и наемник на привязи сидит, но не решаюсь – слишком уж он зол.

– Много ли ты знаешь! – все же не сдерживаюсь и бурчу под нос.

– Намного больше тебя. Чем ты думала, умная маленькая девочка? Внимание некоторых личностей лучше не привлекать.

– Господи, что ты так орешь, Воронов?! – вскакиваю, оглушенная его тоном. – Ты можешь ошибаться…

– Я никогда не ошибаюсь.

Я бы поспорила с ним, учитывая, куда завели его взгляды на жизнь.

– Я тоже!

– Серьезно? – скептические нотки в голосе Антонина заставляют бросить на него мрачный взгляд из-под бровей. Наблюдаю, как он садится на ступеньку трейлера, держа в руках чашку с заваренным растворимым кофе, и достает сигарету. Закуривает, видимо, пытаясь успокоиться. Ненавижу его эту привычку.

– Серьезно! – твердо отвечаю, уже не морщась от дыма – привыкла. – Мы же хотим избавиться от связи? Просто я не вижу у тебя энтузиазма.

– Просто я не вижу причин ему помогать нам, – парирует Антонин.

– Представь, люди иногда помогают другим людям просто потому, что могут, Воронов, – я стараюсь вложить в свою речь как можно больше яда.

– Это очень ошибочное мнение, которое сформировалось у тебя, потому что ты плохо понимаешь, как устроен этот мир, – Антонин замолкает, затягиваясь сигаретой и тяжелым взглядом осматривая меня. – Люди всегда делают это для чего-то. И я отлично понимаю, что этот колдун – последний человек, который захочет помогать просто так. Ты даже не представляешь, на что он способен. О нем ходят легенды, и многие даже имя его произносят с ужасом. Конечно, те, кто не путает имя бога с именем черного мага. Он ответил тебе только потому, что уже придумал, как тебя использовать.

Хмурюсь, закусывая губу.

– Бога?

– Представь размеры его эго, – ухмыляется Воронов.

Раздосадованная, что разговор принял такой поворот и отсутствием у Антонина желания делать хоть что-то, чтобы исправить ситуацию, в которой мы оказались, я раздраженно машу письмом, разгоняя дым. Смотрю в равнодушное лицо Воронова, который, видимо, решил, что разговор окончен и я все поняла.

– Может, тебе просто удобно ничего не делать? Тебя устраивает то, что есть сейчас…

Не успеваю даже закончить фразу, как Воронов оказывается прямо передо мной. Между нами еще есть немного расстояния, но это не отменяет того, что он нависает надо мной грозовой тучей.

– Ты думаешь, мне нравится быть привязанным к скучной чопорной девчонке, которая не видит дальше своего носа?

– Я пытаюсь делать хоть что-то, – хочу донести свою мысль и бесстрашно вскидываю голову. Злюсь, что настолько ниже его, но, не отводя взгляда, смотрю в темно-зеленые, болотного цвета глаза, – а ты, такой недовольный связью со скучной девчонкой, даже не пытаешься шевелиться, – тычу в него пальцем, отчего он опасно щурится, прожигая меня взглядом, но я игнорирую этот знак. – Потому что тебе удобно продолжать портить мне жизнь. Ведь только эта связь удерживает тебя от тюрьмы…