Вспоминаю слова колдуна, когда попала к нему впервые. Я что-то должна буду сделать с хозяином. Только что, если хозяин контролирует каждое мое действие?

Я все еще смотрю в холодные глаза, ожидая следующей команды. Внутри все замирает, но я не сдамся. Не заплачу, не при нем. 

— Отвесьте мне пощечину, — тихо шепчет он. 

Миг – и мою руку перехватывают, а затем и вторую.

— Команды отменены, — следует. 

Мои руки в его руках, а мышцы расслабляются. 

— Вы с ума сошли? — возмущаюсь я, сидя на его коленях. 

Мои руки отпускают, а я лихорадочно начинаю завязывать платье. 

— Высшая степень проявления эмоций доступна тогда, когда человека заставляют выполнять что-то основанное на низменных инстинктах, 

Я сжимаю зубы. Вот же экспериментатор. Становится не по себе совершенно.

— Видимо, ты настоящий человек в кукле. То ли сознание перенесли,  то ли…

— Я человек, все, что вы видите перед собой — это тот набор генов, с которым я родилась! — я прогоняю непрошенные слезы. — Не нужно меня проверять на это каждый раз. 

— Генов? — прищуривается он.

— Набор особенных черт, передающийся от родителя к потомку, — поясняю я. 

Так, успокойся, Рита. Если что еще успеешь стукнуть этого Вэйланда. Из любой задницы всегда есть выход. Даже если его поначалу не видно. 

— Ясно, — прищуривается он. — То есть ты не кукла, но при этом ты не знаешь про Гринстрейн…

Надо быть спокойной, но как сохранять спокойствие в такой ситуации, если он может мне приказывать на каждом шагу? 

— Амнезия, — выдыхаю я. — Я ничего не помню, кроме того времени, которое я пробыла в логове колдуна…

— Врешь, — вкрадчиво говорит Вэйланд.

— Почему вы так решили? — поднимаю на него глаза.

— Ты сжимаешь платье, а еще отводишь взгляд. Тем более я помню, как ты смотрела в участке. Тогда ты не врала, — он дергает уголком губ.

— Я… — начинаю и тут же хмурюсь.

Я для него просто кукла. Плевать он хотел на мои чувства. Никто, пустое место.

— Да, собственно, мне плевать, кто ты и откуда. Пусть даже никогда не слышала про Гринстрейн.

— У нас есть шанс разъединится и избавить меня от этой кукольности? —  ногти впиваются в ладони.

Холодный взгляд скользит по мне.

— Вполне возможно, что ты мне пригодишься. Куколка.

Я нервно сглатываю. 

— Прошу вас. Я не хочу всю жизнь прожить в таком состоянии. 

— А что мне за это будет? — его бровь слегка приподнимается. — Мои услуги стоят дорого. 

Вот же… Нет, ну он прав. Это я у него на хвосте. Он меня вообще может где угодно оставить и идти дальше заниматься своими делами. Я ему совершенно не нужна. 

— Я умею готовить. 

— У меня есть слуги. Тем более сидеть на кухне, только чтоб вы приготовили еду, не вариант. 

— Стирка, уборка? — тут же предлагаю я. 

Слышится тяжелый выдох. Нет, ну не предлагать же ему то, ради чего эти куклы делаются. 

Карета останавливается раньше, чем я успеваю придумать еще варианты. 

Серые дома сменяются на более цветастые. 

Очень похоже на дачный поселок. Место нашей остановки — светлый двухэтажный домик с темно-коричневой крышей.  Он огорожен каменным забором с металлическими дверями. 

Первым из кареты выходит Вэйланд и протягивает мне руку. Горячее касание проносится по кончикам пальцев. Я слегка замираю, глядя на его красивое лицо. Какой же он непроницаемый. Ужас. 

— Вы — кукла, — говорит Вэйланд. — У вас всего две фразы — “Да, мой господин” и “сделаю, мой господин”.

— А в участке же уже видели, что я не кукла, — шепчу ему. 

— Они будут молчать. Тем более держать улику, которая оказалась живой, в участке нет смысла, — он подставляет свой локоть. 

Я хмурюсь, но не спорю. Принимаю его руку. Хотя очень странно. Я же жертва, а приходится играть не свою роль. Или у этого лорда Кроудлера есть такая власть, что он может что угодно говорить сыщикам? Ну или он просто будет держать меня рядом из-за этой связи. Ох, это только мои домыслы.