При входе в ущелье решили не показывать себя противнику до тех пор, пока он сам не обнаружит опасность, и только потом атаковать. А для этого у спецназа ГРУ имелось собственное оружие, так не любимое солдатами на тренировках. Ползать скрытно их учили чуть ли не больше, чем ходить пешком. В первые месяцы службы каждый солдат спецназа ГРУ зарабатывает себе на локтях и на коленях жесткие мозоли, которые проходят только через полгода, если проходят вообще.

Еще в самом начале службы, до принятия присяги, когда будущие спецназовцы только прошли «курс молодого бойца», комбат говорил им:

– За год, который вы служите, сделать из вас настоящих спецназовцев невозможно. Раньше, когда служили сначала три года, а потом и два, времени на подготовку тоже не хватало. Нужно как минимум пять лет, чтобы сделать даже из спортивно подготовленного парня спецназовца. Но по пять лет у нас в армии призывники не служат. И потому я вам сразу скажу, что основную ударную силу спецназа составляют контрактники. Вы же при них – только помощники. Сначала вам служба раем не покажется. Это я вам со всей ответственностью обещаю. Не казалась она раем и сегодняшним контрактникам. Но они учились, приобретали навыки, зарабатывали мозоли, и сейчас многие из них кое на что способны. Не все еще, но многие. Мозоли вы все будете зарабатывать. А когда они начнут проходить, хотя работа ваша останется прежней, вы будете уже кандидатами в спецназовцы. И я надеюсь, что стать настоящими спецназовцами вы все же захотите…

Контрактники, без сомнения, и были ударной силой. Даже во взводе это было заметно. Именно на них, в основном на их опыт и боевые навыки, опирался старший лейтенант Старицын. И при входе в ущелье контрактники тоже поползли первыми. Без суеты, но и без задержки. Солдаты срочной службы, которых было меньшинство, ползли позади контрактников, стараясь не отстать от них, и точно так же, как их более опытные и старшие товарищи, были неслышимыми и невидимыми.

Бандиты сидели у костра, над которым висел котел, а в нем булькала какая-то жирная похлебка, сильно пахнущая бараниной. Запах распространялся по ущелью далеко, и он, видимо, мешал самим бандитам проявлять естественную бдительность. Они даже часового не выставили, надеясь на то, что в этих отдаленных от всякого жилья горах никакой угрозы нет. Ее по большому счету и не должно было быть, если бы не случайное появление здесь взвода спецназа. Но при этом бандиты сами себя считали серьезной угрозой и потому, как часто бывает, поплатились за самоуверенность. Возглавляемое старшим лейтенантом Старицыным отделение подползло за камнями на десяток шагов, бандитов по молчаливому жесту командира взвода «разобрали по прицелам», и только после этого сам Владислав Григорьевич встал и шагнул к костру.

– Приятного аппетита! – сказал он. – Как вкусно пахнет…

Растерявшиеся бандиты вскочили на ноги, глядя на старлея испуганными глазами. Они не понимали ситуацию. Только, похоже, один эмир банды смотрел спокойно и даже насмешливо.

– Ты за свой смерть пришел, офицер, – проговорил он.

– Извини, друг, я тебе и твоим парням смерть принес. Думал вот только, испортить вам аппетит или дать съесть это варево? Потом решил, что покойникам вообще не положено о еде думать. Так же, как и кандидатам в покойники. И зачем добро переводить? Моим солдатам горячего тоже хочется, извини уж. А котел у вас громадный, на всех хватит…

– Твоим солдатам? – Бандит посмотрел по сторонам. – На «пушка» берешь? Солдат у тебя нет, а ты на запах пришел. Я тебя понимаю. Голодный всегда на запах идет. Сейчас я тебя угощу… – В руках эмира вдруг оказалась граната, и он, не срывая кольца, просто с силой запустил ее в голову старшему лейтенанту.