Змей явно не горел желанием описывать дальнейший ход схватки, и Хейн тактично не стал на него давить, позволив на несколько секунд погрузиться в мрачные воспоминания.

– Это явно был не дилетант, – проговорил наконец Гэннинг. – Но мы не можем понять, какой он масти. Я бы чертовски много отдал, чтобы узнать, кто он такой. Не удивился бы, если бы он оказался одним из тех крутых гангстеров, о которых пишут газеты. Парень явно высокого полета. Вот, смотрите. – Змей достал конверт. – Сунул Теду, когда выходил. Заявил, мол, это его квитанция. Я показал Тилу, чтобы тот занялся, – он как раз был на вокзале.

Хейн вытянул из конверта листок бумаги и расправил его на столе. Вероятно, описание не совсем достигло цели, потому что увиденное подействовало просто потрясающе. Если отсутствие эмоций у Тила обмануло надежды Гэннинга, то реакция Хейна их полностью вознаградила. Розовое лицо вдруг побелело, и он отпрянул от лежавшего на промокашке листа так, будто тот плюнул в него ядом.

– Что-то знакомое, босс? – спросил пораженный Гэннинг.

– Сегодня утром мы получили партию товара из Германии, – проговорил Хейн почти шепотом. – Когда Брэддон открыл ящик, наверху лежал точно такой же рисунок. Мы все никак не могли взять в толк, откуда он там взялся.

– Вы уже проверили товар? – тут же насторожился Змей.

Хейн покачал головой, все еще глядя на листок, как загипнотизированный.

– Нам даже в голову не пришло. До сих пор все шло как по маслу. Брэддон решил, что те, кто отправлял товар, просто пошутили. Мы убрали помеченные сосуды в обычное место, вот и все.

– К ним пока не притрагивались?

Хейн ответил отрицательным жестом и протянул дрожащую руку к телефону. Гэннинг сидел, молча переваривая информацию и пугающие возможности, которые она открывала.

– Алло… Риджент девять два ноля четыре семь, пожалуйста… – Дожидаясь соединения, которое, казалось, устанавливалось целую вечность, Хейн нервно ерзал. – Алло… Это ты, Брэддон? Проверь помеченные сосуды, которые пришли сегодня с той бумажкой – помнишь? Не важно зачем!

Прошла минута. Хейн не отрывал трубку от уха, нетерпеливо постукивая пальцами по столешнице.

– Да?.. Что там?.. Откуда знаешь?.. Понятно. Сейчас буду!

Повесив трубку, он повернулся в своем вращающемся кресле к Гэннингу.

– Что он сказал? – спросил тот.

– Внутри каждого по жестянке порошка от насекомых, – ответил Хейн. – Я спросил, как он понял, – он ответил, что они там прямо целиком, с этикеткой и прочим, только обложены ватой. В партии было снежка на три тысячи фунтов, и этот парень весь его увел!

– Давай-ка плесни нам пива, сынок, – проговорил Саймон Темплар, растянувшись в кресле. – И можешь начинать рассказывать мне историю своей жизни. Я готов уделить тебе пару минут.

Джерри Стеннерд послушно шагнул к приставному столику, где уже стояли бутылки и стаканы, привычным движением разлил пиво и вернулся.

– Твое здоровье, – провозгласил Святой, и два пенящихся стакана наполовину опустели в благодарном молчании.

Затем Стеннерду был дан знак продолжать.

– Все еще не могу понять, для чего я вам понадобился, – проговорил тот.

– Это мое дело, – отрезал Святой. – И кстати, сынок, чтобы ты знал, – я действую не из филантропических побуждений. Так вышло, что мне нужен помощник, и я предполагаю использовать тебя. Не то чтобы ты ничего не получишь взамен – я достаточно заинтересован в тебе и готов платить, но придется работать.

Стеннерд кивнул.

– Очень славно с вашей стороны считать, что я вам пригожусь.

Он не забыл – за пару дней такое из памяти не выкинешь, – как они впервые встретились. Ему тогда доверили отнести маленький пакетик по одному адресу на Пикадилли, и хотя не сказали, что там, догадаться было несложно. Поэтому когда буквально через несколько минут после выхода от мистера Хейна на плечо Стеннерда опустилась тяжелая рука, он понял, что обречен…