Да. Сегодня пятница, канун иудейской субботы. Это значит, что из еврейского селения, что за источником Пресвятой Девы, будет всю ночь доноситься гром и грохот музыки шабата.

– Так и живут, – весело говорит мужчина. – Тут один поэт еще из Союза приехал, сочинил фразу, теперь все повторяют: «От шабата до шабата брат обманывает брата». Я же здесь, если бы не монастырь, волком бы завыл.

Перед сном игумения благословляет одну из монахинь обойти монастырь по всему периметру. Монахиня идет с иконой Божией Матери. Встречные благоговейно прикладываются к святому образу.

В храме читается Псалтирь. Монахини расходятся по кельям. Легкий ветерок летит сквозь колокольню, едва слышно откликаются колокола. И только, может быть, голубочки слышат эти тихие звуки. Да Ангелы.

Подарок монаха – темно-красные четки из крепких суровых ниток – был со мною на Святой Земле. Как они дивно благоухали, впитав в себя запахи Камня помазания, мироточивых икон, освященного масла Фавора. Они хранили прикосновение к камню Распятия на Голгофе, к граниту Сорокадневной горы, к прибрежному песку Иордана, к следу от стопы Спасителя на горе Вознесения. Они уже сами стали малой частичкой Святой Земли.

Но сколько ни живи в Иерусалиме, все будет мгновением. И вот уже самолет, как перелетная птица, летящая на север, возносит меня над Яффой и устремляется к синей воде Средиземного моря. Снежные облака остаются стеречь святые пределы. Вот и вода. В ней отражаются редкие тучки, стоящие над своей тенью. Какая грусть! Какая печаль ради Бога. Достаю из нагрудного кармана четки, вдыхаю их утешительный запах. Так отрадно, так спасительно перебирать узелочки. И читать наугад открытую Псалтирь: «Пойдут от силы в силу: явится Бог богов в Сионе. Господи Боже сил, услыши молитву мою. <…> Яко лучше день един во дворех Твоих паче тысящ… <…> Яви нам, Господи, милость Твою, и спасение Твое даждь нам» И вот это место, будто специально написанное для чтения в пространстве меж небесами и землей: «Истина от земли возсия, и правда с Небесе приниче, ибо Господь даст благость, и земля наша даст плод свой» (Пс. 83—84).

Да, так. Побывавший в Святой Земле уже больше никуда не хочет, как только снова вернуться сюда. Здесь – наше спасение, здесь – Святая Русь. Знающий Священное Писание, любящий Евангелие, Деяния и Послания святых апостолов, даже приехавший сюда впервые ощущает небывалое счастье оттого, что он не открывает Святую Землю, а вспоминает ее. Да, он был здесь, был сердечными очами, когда слушал в церкви Евангелие, читал его сам, когда вникал в творения святых отцов. Он вспоминает эти места, взирая на них очами телесными. Душа его была здесь и еще будет, когда, прощаясь с землей, навестит те места, где была безгрешна.

Молитвенный запах четок потихоньку истончается, улетучивается, и, хотя я понимаю, что это неизбежно, что его не убережешь, но все равно как-то вздыхается. Утешаю себя тем, что много у меня и других знаков пребывания на Святой Земле. Вот камешек со дна Иордана, вот веточка маслины с Елеонской горы, вот камешки с Фавора, вот листочек от дерева в Иерихоне, на которое вскарабкался маленький ростом Закхей, чтобы видеть Спасителя, вот пузырьки с маслом, освященным на Гробе Господнем, у погребальной пещеры Божией Матери, вот флакончик с хвойным маслицем из монастыря Святого Креста. И многое-многое другое. Рубашка, в которой уже несколько раз погружался в целебные воды Иордана, свечи, обожженные Благодатным Огнем, бутылочки с водой от источников Божией Матери в Назарете и в Горней, от источников святых Онуфрия и Георгия Хозевита, Герасима Иорданского. Ветки, листья, шишки. Что-то уже раздарил. Что-то уже убыло или куда-то исчезло…