Аскольд стоял возле маленького холмика, ставшего последним пристанищем его красавицы-матери. Мирослав стоял рядом, погружённый в тяжкие думы о судьбе молодого князя и его новорождённой сестры. «Вот если бы Ратмир был жив, наверняка бы подсказал, как быть», – подумалось жрецу, взявшему на себя ответственность за княжескую семью после гибели доблестного Сагилла и верховного жреца Ратмира. «Мальчику явно необходимо мужское плечо», – рассуждал Мирослав, глядя на то, как отчаянно Аскольд сдерживает слёзы, то и дело обжигавшие глаза. Чувство вины за то, что не выполнил обещание, данное отцу, и не уберёг мать, которая так и не смогла пережить гибель мужа, несмотря на отчаянные старания сына, занозой засели в юном сердце, постепенно рождая в нём жажду мести за свою семью. Святослав, сын одного из защищавших Арту воинов, с которым молодой князь успел подружиться, как мог старался поддержать друга, но Аскольд, казалось, был полностью погружён в собственные мысли и не проявлял никакого участия к происходящему.

– Простите, что прерываю, – сказал юнец, которого Мирослав выбрал себе в помощники и ученики, – но у меня срочная грамота. Это от князя Вислава, брата нашего славного Сагилла.

Жрец со вздохом взял грамоту и стал читать. А когда прочитал, облегчённо вздохнул и, подняв руки вверх, радостно произнёс:

– Слава богам!

Но потом, словно спохватившись и устыдившись своего поведения, понуро опустил голову.

На следующий день Мирослав сообщил Аскольду о том, что его дядя Вислав скорбит о случившемся с братом и приглашает племянника к себе для обучения и взросления под его личным присмотром. Лучшего учителя для молодого князя жрец и придумать не мог! А для того, чтобы немного смягчить боль от предстоящей разлуки, Мирослав принял решение отправить с Аскольдом его друга Святослава.

Перед самым отъездом Аскольд долго сидел возле могилы матери, обещая ей (а заодно и себе), что отомстит хазарам, византийцам и вернёт Арту, чего бы ему это ни стоило. Потом вернулся, сосредоточенный и серьёзный, поцеловал сестрёнку и решительно отправился в путь.

Двое мужчин неспешно прогуливались по морскому побережью. Один из них был уже довольно преклонного возраста, но ещё сохранивший силу взгляда и твёрдость походки, другой – высокий юноша с чёрными, как ночь, волосами и благородными чертами мужественного, очень красивого лица. Улыбка коснулась губ молодого человека, когда тот вспомнил смеющуюся девушку, а сердце счастливо забилась от осознания того, что это – его вторая половина, его судьба.

– Мы должны встретиться, – сказал юноша, посмотрев на старца.

Однако тот лишь покачал головой:

– Эту встречу нужно заслужить.

– Но разве я мало сделал? Неужели вся моя жизнь в поисках дома была напрасной? Неужели то, через что я прошёл, оказалось недостаточным?

Орест остановился и строго посмотрел в пылающие карие глаза, в глубине которых, казалось, расплавлялась бронза.

– Если сейчас приблизишься к ней – назад пути не будет. Ты знаешь, что этим погубишь и её, и себя. Но что ещё важнее – своим поступком ты на неопределённый срок отложишь вашу встречу и саму возможность быть вместе. Есть Воля Божия, и наша задача здесь, на земле, – её исполнять. Особенно тем, кто наделён Божиими Дарами. Это – твой Крест. – Старец посмотрел на застывшее лицо своего спутника и добавил: – Но в любом случае, выбор всегда за тобой.

– Спасибо, – ответил молодой человек, но пламя в глазах не угасало. Сердце сжималось в груди. «Уж лучше не знать истины, чем выносить её муки», – подумалось юноше.