– Павлин Пожарович ты, а не Орёл, – сказала она и пошла в сторону кафе.

Опять она его уделала, но обижаться на неё невозможно. «Кот не обижается на мышь, пока она ему жить не мешает» – подумал он и сам себе улыбнулся. Догнав её в два шага, он поравнялся с ней и положил руку на плечо.

– Веди меня в этот вертеп, о мой верный Санчо Панса, – его улыбка расширилась и мелькнула мысль, может подарить ей осла? Она ведь вроде из деревни, хорошее животное в хозяйстве пригодится.

– Ты же помнишь, о великий Дон Кихот Ламанчский, что ты сумасшедший? Надеюсь, за неимением тут ветряных мельниц, ты не станешь кидаться на посетителей? – она двумя пальцами сняла его руку со своего плеча, явно испытывая облегчение. Весовые категории у них тоже, слишком разные.

Он давно заметил, что она не любит, когда он к ней прикасается при людях. Когда они наедине, она позволяет класть голову на свои колени, облокачиваться на неё или просто сидеть плечо к плечу. Он часто, шутя, кусает её, тыкает пальцами, дергает за волосы и вообще, всячески прикасается. Она же никогда. Единственное её прикосновение к нему, было в первый день их «официального» знакомства и начала сотрудничества, когда она сказала своё имя и пожала его руку. Если он подаёт ей руку, чтоб помочь выйти с машины, она принимает помощь. Но сама, Сама она к нему никогда не прикасается. Даже когда он уснул на её коленках, она разбудила его, позвонив на телефон. Не растормошила за плечо или просто скинула его голову со своих ног, нет. Она позвонила и звонок разбудил его. Её странностям нет предела, но его это уже давно не удивляет, а даже забавляет.

– Обещаю, что буду вести себя прилично, если никакой «конь» не станет на меня ржать, – при этом сам начал издавать лошадиное ржание.

– И этот человек пытается затащить меня в «приличное» место, – негромко сказала она, так чтоб только он услышал, входя в кафе.

Поздоровавшись с продавцом, она быстро озвучила свой заказ, он, как всегда, заказ тоже самое, только двойную порцию всего, оплатил, взял разнос и пошёл к ней. Она уже заняла столик в самом центре зала. Вроде, серая мышь, не любит прилюдных касаний и вообще внимания к себе, а в кафе всегда садится в центр. Этого он тоже никак не мог понять.

– В «приличном» месте, я бы вёл себя соответственно, – сказал он, продолжая прерванный разговор, – а в не приличном, могу себя вести не прилично.

– Ты чуть не захрапел на «Кармен», – напомнила она укоризненно.

О да, он помнит Тот поход в театр. Ужаснее пытку придумать сложно. Почти четыре часа длился этот кошмар. Ему казалось, что время остановилось и эта опера никогда не закончится. Ещё она, всё время пинала его локтем, чтоб он не усыпал.

– Да там пол зала спало, кто так пишет? – не унимался он, вот уже в который раз. – Ты бы и сама уснула, если бы рядом с тобой бабулька, не храпела на весь зал.

– Бабушка не спала, просто у неё проблемы с лёгкими, вот она и хрипела, когда дышала, – стала она опять заступаться за старушку из соседнего кресла.

– Хрипит, храпит, какая разница? Но, именно это тебе и помешало уснуть, – не унимался он, – А я на сон не жалуюсь, могу спать в любых условиях и даже стоя.

– Армия по тебе плачет, сон на тумбочке, прям вижу, как старшина тебе поёт оперу «Кармен», а ты спишь, – сказала она и рассмеялась.

– Вот провалю летнюю сессию и пойду в армию, и тебе не наткем будет издеваться и насмехаться, – сказал он, запихивая себе в рот сразу половину булочки с творогом.

– И кому ты сделаешь хуже? – она перестала смеяться и опустила глаза. Он знает, что прищемил её самолюбие. Он только это слабое место у неё нашёл.