– Да успокойся ты, – растерялась Катерина. – Я же тебе объяснить хотела, чего не надо бы делать… Олег и морщится-то, может, потому, что за речью ты не следишь совсем, как базарная торговка разговариваешь, а он же все это слышит… А внешность у нас у всех презентабельная, с другой сюда работать не берут…

– Нормально я разговариваю! Как все разговариваю! Матом, как шеф, не ругаюсь! И с пятном на брюках не хожу! А то у него, видите ли, радиатор потек! В радиаторе вода, а не масло, откуда же масло на брюках?

– Немедленно остановись! – взорвалась Катерина. – И лицо приведи в порядок! Где, кстати, шеф?

– Вышел. Баба какая-то позвонила, он сказал, что на пять минут, и вышел. Уже полчаса нету. – Лариса старалась не всхлипывать.

– Лариска, ну боже мой, ну не баба же, а женщина!

– Кать, блин, ну это же я тебе! Ну что же я перед тобой-то прикидываться буду! Ну все же нормальные люди так говорят, когда не выпендриваются! Да что на вас на всех нашло!

– Лариска, вот знакомы мы лет пятнадцать, а почему-то раньше я от тебя не слышала ни ни «идиотские», ни «баба», ни «блин».

– Да где нам нормально поговорить-то было, ты когда английским занималась со мной, о чем мы могли поговорить? Я тебе «вы» говорила же всегда, какой тут «блин» можно было сказать? Ты пришла, отдрессировала и ушла. Как оценки да какие пробелы – вот и все твои вопросы были. Учила меня, как на ПэЭмЖэ. Я лучше всех в классе знала всю грамматику и все слова, какие проходили. Никто и не думал, что я с репетитором занимаюсь, Анн Иванна считала, что это я сама по себе такая уникальная. «Какая у девочки странно избирательная память!» – процитировала Лариса учительницу. – Никогда не понимала и сейчас не знаю, зачем он мне нужен, язык этот. Разве что для резюме. А вообще-то, Кать, все говорят, что у меня хороший английский. Как ты думаешь, – Лариса успокоилась окончательно – у меня есть шанс выйти замуж за иностранца?

– Конечно. Ты только найди не знающего русский язык, новых английских слов ни в коем случае не выучивай, а литературный английский у тебя хороший, это точно. Лет пятнадцать, как и я, он пробудет в тумане, которого ты ему поднапустишь. А может, и больше. К тому времени ты или научишься нравиться близким тебе людям, или одно из двух.

– И что же второе?

– Ларис, подумай сама. Ну ладно, пойду, дел полно.

– Кать, ну подожди. Вот скажи мне, а что Дуськина бабака-то все не умирает? Дуська же как привязанная к ней.. И когда только Дуська успевает так выглядеть и столько работать? Кать, ну не поверю я, что нет у нее никакой личной жизни! Чтобы так выглядеть, стимул нужен. И замуж не выходит, и любовника нет. Не может такого быть. Неужели вся жизнь в бабке?

– Ох, Ларисочка, не лезь ты в частную жизнь сотрудников, пока не попросят. Да и не откровенничает Дуся ни с кем никогда. Думаешь, она мне что рассказывает? Так, общие фразы. И советов моих не слушает, потому что не понимаю я этих ее жертв. Бабке давно все сроки умереть прошли, а Дуська с ней носится, как будто без бабки не свобода у нее наступит, а конец света. Любит она бабку, нет у нее никого больше. Вот только как у Дуськи в голове не укладывается, что все равно умрет бабуля ее, по законам природы умрет. Как все нормальные люди. И так пожила, редко кому удается до девяносто двух лет-то дожить.

– Катюш, а это правда, что и квартиру, и все у них отняли?

– Да почему ж отняли-то? Дело было еще в девяносто первом. Тогда и не было у нас ничего собственного, ты у родителей спроси. Все жилье было государственным, чтобы жить в квартире, в ней надо было быть прописанным. А Дуську еще задолго до командировки этой заграничной родители к бабке прописали, чтобы если та умрет, лет-то Евдокии Романовне и тогда уже было много, квартира не отошла государству, а Дуське осталась. А получилось видишь как… Родители погибли в аварии, и государству пошла трехкомнатная родительская квартира, в которой Дуська жила. Вот она по месту прописки к бабке и переехала. Тогда-то бабку и парализовало с горя: Дуськина мать у нее единственный ребенок была. И вот же, не померла, оклемалась Евдокия Романовна, да как надолго… Дуське бы бабку сдать в какой-нибудь пансионатик для престарелых, так нет, тащит. Еще и говорить на эту тему не смей. Замуж все никак не выйдет. Ну кому она нужна с такой бабкой? Плюс ко всему еще фамилия эта с имечком, вот уж действительно ирония судьбы… Мне и то стыдно кому сказать, что моя подруга – Дунька Кулакова. А уж мужики, представляю, как фыркают. Причем, заметь, наши мальчики холостые от Дуськи млеют, на фамилию и бабку им наплевать, на все согласны, а Дуська – нет, ни в какую.