– Угу, готов, – сказал я, застегивая последнюю молнию и проверяя карманы.

– Тогда вперед.

Мы вышли в коридор через неприметную дверь, проскользнули к лифту, который предназначался только для персонала. Лифт спустил нас на стоянку каров. Забравшись уже в знакомый ярко-желтый кар, доехали по пустому городу до космопорта. Бросив кар, Холечек уверенно повел меня по лабиринтам совершенно одинаковых, абсолютно ничем не примечательных, без каких-либо указателей коридоров. Как Холечек в них не блуждая дорогу находил, ума не приложу. Дошли до таможенного терминала, но не того, через который я попал на станцию, а другого – для внутренних лунных рейсов. Холечек, ничего не говоря, подтолкнул меня к таможенному аппарату, я с опаской протянул руку с чипом к считывающему окошечку. Секунда – и дверь, ведущая в наружный тамбур, открылась, мы оказались в небольшом помещении со стенами стального цвета, по кругу шли синие шкафчики с обычными пластиковыми лавками. Холечек подставил свою руку к окошечку-индикатору возле шкафчика, мне жестом показал сделать то же самое. Я повиновался. Дверцы распахнулись. В каждом шкафчике висел гибкий оранжевый кокон скафандра. Женский металлический голос из динамика внутри шкафчика одновременно произнес одну и ту же фразу: «Скафандр готов к индивидуальному использованию, продезинфицирован и проверен на герметичность. Надежность и качество гарантирует фирма „Лезон“».

– Ну что, прошу. Одеваемся, – взмахнул руками Холечек.

Так обычно радушный хозяин предлагает дорогим гостям проследовать за празднично накрытый стол.

Ненавижу запах внутри скафандра. Как обычно, пахнет жесткой смесью хлорки, пластика, резины и еще чего-то гадкого. Натягивая на себя скафандр, я подумал: «Хоть кто-нибудь придумал бы ароматизатор для скафандра, чтобы не воняло так. Я, честное слово, голосовал бы двумя руками за то, чтобы этому парню, являющемуся настоящим изобретателем, вручили Нобелевскую премию, а то вечно придумывают всякую хрень, а вот того, что нужно, нет, от них не дождешься».

Проверив связь и поступление воздуха из небольшого баллона на спине, мы, похожие на двух оранжевых головастиков, прошлепали к переходному шлюзу. Створки люка чавкая разъехались в разные стороны. Мы, минуя шлюз санитарной обработки, вошли в прозрачный широкий коридор-рукав, многочисленные ответвления которого вели к лунным дисколетам – самое верное средство добраться от одной базы до другой в кратчайшие сроки и при этом перевезти кое-какие мелкие грузы. Холечек уверенно свернул во второй проход, нажав еле заметную справа на корпусе кнопку, отворил люк дисколета. Небольшая кабина, судя по креслам, стоявшим по два в ряд друг за другом, вмещала шесть человек. Впереди перед лобовым стеклом была небольшая консоль управления со всевозможными кнопками, штурвалом и дополнительными вспомогательными экранами.

– Летали когда-нибудь на таких? – спросил Холечек, стаскивая с себя шлем скафандра.

– Если честно, не приходилось, но в звездном колледже изучали основы пилотирования дисколетов, – ответил я и последовал примеру Петера – снял с себя шлем и сразу почувствовал облегчение. В нос больше не бил этот ядовитый запах.

– Хотите повести?

– Нет, спасибо, – поблагодарил я. – Лучше вы. Мне бы больше хотелось спокойно поглазеть на лунный пейзаж.

– Ну как хотите, – пожал плечами Холечек, усаживаясь спереди за штурвал. – А я, если честно, люблю полетать на этой штуке.

Я плюхнулся в кресло рядом с пилотом.

– Скажите, Петер, какого рожна мы натягивали на себя эти вонючие скафандры, если везде в здании и в дисколете земная атмосфера с гравитацией.