Так, размышляя о пройденных последних днях и других, прошлых, походах, я окончательно решил не ходить с незнакомыми людьми на равных, а тем более, в подчинении чьей-то воли. Другое дело – быть самому руководителем. Подготовка и опыт, для маршрутов средней сложности, уже достаточны. А на сложные больше и самого не тянет, теперь другие приоритеты. Мой природный альтруизм уже мечтал привести сюда и своих близких, да и кого-угодно, кто доверится мне, сможет и захочет. Хочется делиться не рассказами, а всем набором персонального восприятия, получая от этого взаимное удовольствие.

Только что покинувших меня спутников я ничуть не судил, наоборот – хорошо понимал субъективное осознание каждого в отдельности. И даже знал о том, кто и как переживает теперь свои впечатления от произошедшего, от похода вообще. Это не так трудно, когда отбрасываешь любую предвзятость и суждение, когда принимаешь людей такими, какие они есть. Ведь каждый воспринимает и понимает в меру своих личных представлений, знаний, убеждений и опыта.

Мне теперь было легко и даже светло на душе. Всё сложилось так, как, видимо, должно было случиться. И даже хорошо, что ушли они, оставив меня отдохнуть в этом уютном месте.

Закат был умиротворяющим, в прямых линиях, вдоль горизонта, всевозможных оттенков оранжевого и жёлтого цвета, разделённых в середине тёмно-зелёной горбатой гривой «дракона», вынудившей Катунь повернуть в Казахстан. Цвета гаснущего неба предвещали ненастье.

Я перенёс огонь костра в камин, в окно между брёвнами. Он горел всю ночь, грея мне бок, а я, периодически, едва просыпаясь, менял положение тела для равномерности подогрева. А когда чувствовал уменьшение тепла от камина, то сдвигал брёвна подгоревшими торцами друг к другу, и горение становилось веселее. Было радостно и свободно, наконец, поспать под открытым небом, радовавшим стройной картиной ярких звёзд, которые здесь уже не «щипали» зрение, как там, откуда мы спустились. На Белуху я старался не смотреть, потому что вид клубящихся на её склонах серо-чёрных туч портил настроение, грозя дождём. Луна уже взошла, но ещё не выглянула из-за гряды, поднимающейся от моей стоянки. А в волнах Катуни, что струились в нескольких метрах от меня, вспыхивали серебристыми искорками проблески лунной дорожки. Казалось, что кто-то невидимый скачет беззвучно по воде, высекая искры. После спуска из области разряженного воздуха было настолько легко дышать, что я даже не замечал своего дыхания, будто его вообще не было. И лишь наслаждался усилившимися к ночи, от влажности, ароматами зелени и непередаваемым запахом только что вытаявшей из ледника массы воды. После тесноты и духоты ночёвок в палатке, отдых здесь для меня был равносилен пребыванию в раю, место было поистине райским.

Под глухие «шаги» камней по дну, шелест течения и отдалённый шум рвущегося на свободу, из жерла ледника, потока, я спал сном младенца. А едва небо начало светлеть, я поднялся хорошо отдохнувшим. Замоченному, с вечера, рису стоило закипеть, и он был готов, рассыпчатый и вкусный. Меньше часа мне хватило на завтрак и сбор. Рюкзак стал легче, ведь у меня забрали остаток бензина и примус.

Покидать это сказочное место не хотелось, но «делать нечего». Белуха ещё сильнее куталась в своё дождевое одеяло, как будто грозя мне. И я, как марафонец, не планируя в этот день даже привалов, бодро вышел на тропу. В атмосфере утренней прохлады, с удовольствием вдыхая влажный воздух, насыщенный благовониями трав и листьев, я сразу набрал крейсерскую скорость. Солнышко лишь коснулось первым лучиком зелёного «дракона» на горизонте и я радовался, что опередил его этим утром. Идти было многократно легче без зависимости от кого-либо, своим аллюром и без оглядки, тем более на Белуху. И вот что странно: свободный от иных мыслей, чем внимание к неизведанному впереди пути, я поймал себя на том, что меня более не интересуют вершины как таковые. Кажется, угас во мне альпинистский энтузиазм совсем, лишь только альтруизм – сводить кого-нибудь на гору – может ещё простимулировать меня к восхождению. Ай да Белуха, не пустила меня, неведомым образом. Приду ли ещё сюда, хоть раз? Кто может знать?