Тем временем почти все ребята закончили обязательную программу. Доползла очередь и до Стаса. Он повис на турнике и, извиваясь ужом и подёргивая ногами, с трудом подтянулся четыре раза.

Послышался гогот Слюнкина.

– Ну, ты даешь, Хромой! Башку забил книгами, а зад перевешивает! Девчонки и то больше подтягиваются! – бросил Слюнкин, прыгая на турник, с легкостью делая подъем с переворотом. – У пацанов сила в мышцах, – задрал он рукав футболки и напряг бицепс. – Как в старой песне: Что будут стоить тысячи слов, когда важна будет крепость руки?

Класс прыснул. Осмеянный, задетый словами Слюнкина, Стас хотел отойти в сторону, но голос Людмилы Андреевны снова собрал всех в единую шеренгу.

– Хромченко, в этот раз ставлю тебе авансом четверку, – листая журнал, сказала Людмила Андреевна. – По другим предметам ты вон как успеваешь. А физкультура что ж? Думаешь, менее важна? Зачем человеку знания, если его тело рассыпается от болезней? В здоровом теле здоровый дух! А физическая культура – залог долгой и счастливой жизни.

– Людмила Андреевна, так он же калека. У него и фамилия такая, Хром—чен—ко, Хромой. Чего вы от него хотите? – продолжал развлекать публику Слюнкин.

– Андрей, прекрати. Что вы волками накинулись на парня? Из—за того, что он новенький, нужно травить что ли? Подумай, Слюнкин, ты, да и каждый из вас тоже можете оказаться на его месте. А жизнь такая штука, что ничего не забывает. Припомнит в самый неподходящий момент, только помощи будет ждать неоткуда.

Прозвеневший звонок с одновременно загудевшим классом остановил Людмилу Андреевну.

– Минутку, – повысила она голос, перекрывая поднявшийся шум. – Напоминаю, что по вечерам я веду секцию спортивной гимнастики. Так что милости прошу. Отклейте свои зады от кресел, а глаза хотя бы на часок от мониторов и приходите. Потом сами спасибо скажите. А то вы все супер герои, когда двигаете мышкой. Приходите, узнаете, что у вас еще и мышцы есть.

В среду Стас пришел на встречу с Ириной Сергеевной на пятнадцать минут раньше назначенного времени. На улице ярко светило солнце, превращая снег в горы переливающихся самоцветов. Заметно похолодало. Стас попытался набрать полные легкие воздуха и тут же вспомнил свой городок.

«Какой же там был чистый воздух. А здесь непонятно чего больше, кислорода или выхлопных газов. Я раньше даже и представить себе не мог, что бывает такое количество машин», – подумал он, поглядывая на дорогу, по которой ползли чадящие легковушки, грузовички и автобусы.

Он выбрал безветренное, залитое солнышком место, неподалеку от входа во французскую школу. Каждые несколько минут Стас вытаскивал из кармана мобильник и поглядывал на часы. Ровно в три набрал номер Ирины Сергеевны.

– Ирина Сергеевна, здравствуйте. Это Стас, я вам позавчера звонил. Вы сказали подойти к трем часам и набрать вам. Вот…

– Ты у входа? Я уже собираюсь, сейчас буду.

Стас поднялся на крыльцо. Двери то и дело хлопали, выпуская на улицу школьников. Стасу казалось, что в спецшколах должны учиться спец дети. Но выходившие оказывались такими же, как и те, с которыми учился он. Дверь распахнулась в очередной раз и на пороге появилась женщина лет пятидесяти, одетая в темно—коричневое пальто с рыжим лисьим воротником. Шапка была из такого же меха, с длинным пушистым хвостом, болтающимся сзади. Как только она оказалась на морозном воздухе, ее очки тут же запотели. Она сняла перчатку и, вытащив из кармана аккуратно сложенный белоснежный носовой платок, начала протирать стекла, слегка сощурив свои серо—зеленые глаза. Закончив, водрузила очки на место и лишь после этого огляделась по сторонам. Заметив молодого человека на крыльце, она подошла к нему поближе и спросила: