Тогда на танцы в Кривощёкинский рабочий клуб блатные ходили с ножичками за подвёрнутыми голенищами сапог. По моде, с напущенными на них штанинами. А у бойцов «Председателя» там же, за голенищами, были… пистолеты. Эхо войны! Думаю, что и сейчас те пистолеты у «Председателевских» недалеко припрятаны.

Брат Женя

Пришли родители, привели из садика «разбойника», брата Женю. Младший, конечно, тот ещё кадр. Как-то же он смог в шесть лет дотянуться до потолка и нацарапать отвёрткой матерное слово из трёх букв на крышке распаечной коробки. Талант! Читать еще толком не умеет, а то слово выучил! Почему распаечная коробка на потолке, а не на стене, неведомо. Загадка хрущевского домостроения, а-ха-ха! А родители вверх и не смотрят, только Антон то слово и видит.

Брат с видимыми задатками лидера. Но лидером он не станет, помешает водка. Кое-как домученная школа, брошенный институт. Две брошенные семьи с детьми. Ох-х и намучается с ним мама Аня. Так до самой своей смерти в 2018 году и будет за ним ходить, котлетками кормить. Все понимала, а ходила:

– Ну, он же мой сын…

Причем, здоровье у Жени всегда было лошадиное, несмотря на многолетнюю перманентную пьянку.

Он как-то ненадолго протрезвел и решил начать новую жизнь. Купил путевку в недельное конное путешествие по горам. А там потребовали медицинскую справку и он пошел за ней в поликлинику. Так вот Антон видел эту справку. Обалдел. Вообще все показатели в норме! Только верхнее давление немного высоковато, 130. Всё приставал к Антону:

– А это не опасно?!

Воистину говорят, что Господь любит и хранит дураков и пьяниц. Как-то так случается, что все свои азартные игры с Судьбой брат выигрывает при абсолютном нуле на своём счёту.

В стройбате на Байконуре, а в СССР там был тот ещё интернационал, не для нормальных людей, он вышел из строя на вопрос начальника клуба:

– Художники есть?! Шаг вперёд!

И потом два года прокайфовал в тихой и тёплой художке, под журчание телевизора смешивая краски и натягивая холсты второму вышедшему из строя – настоящему художнику, пока остальные его сослуживцы чего-то строили на лютом казахском морозе.

А в 2024-м году, напрочь запутавшись в отношениях, долгах и кредитах, Женя пошёл и записался на СВО. Штурмовиком! Провоевал под Донецком неделю… и прилёт! В итоге, 300-й. Н-да, сильно ему досталось осколками… весь теперь дырявый, но живой. Бог спас, кто же ещё?! Сейчас он в госпитале. Лечат его и вылечат, конечно. Потом, реабилитация и, видимо, инвалидность. Получил медаль, кучу денег и всевозможные льготы от Родины. Всё, по-честному, контракт! Главное, что бы опять пить не начал. Дай-то Бог!

Что там мама Аня им про Бога рассказывала? Она ведь Антона с братом тогда, в 60-х, крестила по-тихому. Маленький подвиг был по тем временам, ибо, комсомолкам это не разрешалось. Оба раза в обед убегала с завода и крестила. Видимо, заранее договаривалась с батюшкой. И молчит мышкой. Но, Антон знает где у неё их с братом крестильные крестики лежат. Простые такие, алюминиевые, на синей тесёмке.

Главное сокровище маленького Жени – американский большой Красный трактор на четырех плоских батарейках. Где его, такой великолепный, в большой коробке, добыл добрый дядя «Председатель» и подарил Жене на день рождения, неведомо. Но, трактор блестит, поршни его прозрачного двигателя двигаются, он умеет разворачиваться на месте, ездить туда-сюда и гудит как паровоз. Трогать этот трактор никому нельзя категорически! Можно только смотреть, да и то, с разрешения маленького хозяина, если он добрый.

«Несуны»

Однажды, батя принес домой горсть гвоздей в рукавице-верхонке и Антон по глупости и малолетству его спросил: