Кажется, что это было, целую жизнь назад, но как же мне хочется вернуться назад.

5. Глава четвертая.

— Анна Алексеевна не испортите макияж, — ругается какая-то женщина из глубины дома.

Когда объятия заканчиваются, мне становится очень холодно. Мама берет мою руку в свою и тянет меня вглубь особняка. Я едва успеваю перетащить чемодан через дверной проем, прежде чем она закрывает за нами дверь.

Господи.

Я окидываю взглядом комнаты, пока мама тащит меня за собой. Он не похож ни на что, что я видела раньше: мрамор, лепнина, высокие потолки. Он совершенно не напоминает мне дом, в котором мы жили, когда действительно были семьей.

Стены выкрашены в светло-бежевый цвет, отчего комната кажется легкой и воздушной. Стены украшают картины, а также фотографии, на которые я не хочу смотреть.

Мы входим в гостиную, которая, по сути, представляет собой одну огромную комнату. Здесь стоит огромный кожаный диван, камин и гигантский телевизор. По бокам комнаты стоят встроенные книжные шкафы, и у меня чешутся пальцы, чтобы пробежаться по корешкам книг.

Из гостиной можно попасть на кухню, отделанную белым мрамором и оснащенную неоновыми светильниками.

На самом деле, весь дом выглядит идеально.

Как будто пришел дизайнер и расставил все по своим местам.

— Пожалуйста, посиди со мной, пока они закончат мою прическу и макияж. Нам столько всего нужно успеть.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но она продолжает тащить меня по коридору, который ведет из кухни.

— Прости, что не смогла встретить тебя на вокзале. Я бы встретила, но, ты видишь сколького всего нужно сделать.

Она машет рукой перед собой.

— Все в порядке, — лгу я.

Мы идем по длинному коридору, в нем несколько дверей, все они закрыты, скрывая свое содержимое.

— Это место огромное...

Слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю их остановить. Я хотела сказать их внутри своей головы, а не произносить вслух, но, очевидно, у моего рта были другие мысли.

— Поверь мне, я знаю. Мне иногда жаль уборщиц, я даже не могу представить, сколько времени уходит на уборку. Я сказала Саше, что нам хватит и простой квартиры, но он всегда хочет лучшего.

Она улыбается мне через плечо, а затем поворачивается и ведет меня в комнату, которая выглядит как салон красоты.

Зеркала, средства для волос и макияжа стоят повсюду. В комнате находятся три дамы с улыбками на лицах и с нетерпением в глазах. Моя мама садится в кресло и заставляет меня занять место рядом с ней.

Я совершенно не вписываюсь сюда.

Усевшись, она отпускает мою руку, и я пользуюсь моментом, чтобы вытереть свою потную ладонь, об джинсы. Мои глаза блуждают по растрепанному виду моей матери, который я как-то пропустила, когда она открыла дверь.

Тогда я не смотрела на нее, а смотрела больше сквозь.

Розовый халат накинут на ее стройную фигуру, а на ногах — тапочки с надписью "Невеста". Огромные бигуди плотно накручивают ее каштановые волосы, такого же оттенка, как мои собственные. Она выглядит так, будто готовится к конкурсу красоты, а не к свадьбе.

— Ты даже не представляешь, как я рада видеть тебя здесь. Сколько прошло, четыре года?

Она хлопает своими нарощенными ресницами и улыбается. Я не могу не заметить фальшивость ее тона и то, что она говорит со мной больше как с подругой, а не с дочерью.

Мене приятно от этого, но что мне делать?

— Чуть больше чем четыре года, мама, — говорю я, мои слова отрывисты.

Я приехала сюда не для того, чтобы заставить маму чувствовать себя плохо за то, что она не была рядом со мной. Рано или поздно она поймет, что натворила. Вместо этого я хочу улучшить свою жизнь.

Я хочу поступить в универ, хочу наслаждаться жизнью, вместо того чтобы беспокоиться о том, чем оплатить счета за квартиру.