Зайдя в прихожую нашего небольшого дома, стащив рюкзак с плеч скинула его на пол, разделась и отправилась на кухню, хотелось чего-то пожевать. Родители сидели за столом перебирая бумаги, при этом громко споря друг с другом:

– А не много ли ты хочешь Джоан? – неприязненным тоном проговорил отец, бросая на старшую Рид хмурый взгляд.

– Я слишком долго терпела Артур! Имею право, – категорично отрезала мать.

– Ты не получишь деньги Алек… – отец прервался на полуслове заметив меня. – Дочь?

Сердцебиение участилось, предвкушая что-то ужасное. От этих мыслей меня бросило в дрожь и началась легкая паника. Неужели этот кошмар происходит на самом деле?

– Александрина, – холодно начала Джоан. Она всегда обращалась со мной не как мать, а скорее, как какая-то мачеха. Отец звал меня Лекси, а мать только Александриной. Всегда ненавидела своё полное имя.

– Милая, мы хотели кое-что тебе сказать, – перебил жену Артур.

С отцом у меня всегда были тёплые отношения, он был для меня всем: папой, другом, братом, наставником, примером и опорой. Все говорили, что у нас особая связь. Я знаю, мать это не одобряла. Возможно ревновала. Она всегда мечтала о такой дочери, как Тесса: кроткой, послушной девочке, которую можно наряжать в платья, вплетая в косы банты и хвастаться перед подругами. Но я была бы не я, если б позволяла ей это делать. Я играла в машинки, и ненавидела кукол. Возможно, мне и нравились милые платьишки, но назло Джоан я отдавала предпочтения кедам и кроссовкам. Вместо вечерних чаепитий с подругами я выбирала игры с мальчишками во дворе. Только для Тессы делая исключение.

Сердце пропустило два удара – вот то, чего я так боялась, сейчас родители сообщат про развод. Не хочу! Я не готова это услышать, видеть взгляды полные жалости, я этого не выдержу! Почему они поступают так со мной? Ведь я их дочь! Неужели их не волнуют мои чувства? Они не имеют на это никакого права! Я даже не заметила, как начала говорить:

– Я всё знаю, не старайтесь, видела документы, – ком злости образовался в области крепко сжавшихся челюстей и начал опускаться вниз, сначала захватив горло, а потом сердце. – Я ненавижу тебя мама! Это ты захотела развода, разрушила нашу семью! Ты испортила мне жизнь! Зачем ты вообще меня родила, если так не любишь? Тебе всегда было наплевать! – слёзы начали подступать к глазам, но я пыталась сдерживаться, не люблю, когда кто-то видит меня слабой.

Отец учил – будь сильной, и я пыталась.

Артур и Джоан молчали, даже забавно, им было нечего ответить мне, но слов было и не нужно, обо всём говорили их взгляды: понимающий и любящий – отца, и полный негодования – матери.

– Александрина Кетрин Рид! Да как ты смеешь так разговаривать со мной? Неблагодарная девчонка, – Джоан встала из-за стола и начала медленно приближаться ко мне. – Я твоя мать!

– Мне глубоко плевать на твои слова, мама, – нарочито громко, выделив последнее слово сказала я.

И тут произошло то, чего я совершенно не ожидала. Всё было как в замедленной съемке. Я почувствовала себя героиней какого-то дешевого драматичного фильма. Женщина замахнулась и ударила меня. Просто дала пощёчину. Сука. Разве так поступает любящая мать? Я даже не заметила, как слёзы потекли по щекам.

– Я хочу жить с тобой, папа. Я не останусь с ней. Я её ненавижу!

– Хорошо, Лекси в таком случае завтра мы уезжаем, – тихо и подавленно произнёс Артур, осудительно глядя на пока ещё жену.

Больше я никогда не назову Джоан – матерью. Как мать она для меня умерла.

Через несколько дней мы с отцом переехали в Сиэтл, тот, что в штате Вашингтон. Мне было грустно оттого, что придётся оставить школу, друзей, дом в котором я выросла, но представляя себя в тысячах километров от Артура, моё сердце разрывалось. Мы с отцом всегда понимали друг друга, я могла рассказать ему абсолютно всё. Ну, почти всё. Единственной запретной темой, были парни. Нет, не подумайте, в свои восемнадцать лет, я ещё девственница, как не странно. Но поцелуи на вечеринках никто не отменял, а отцу об этом не стоило знать. Артур Рид – человек бизнеса, владелец сети отелей, твёрдый как кремень, коим и подобает быть в подобной среде. Он всегда гордился, тем, что оставался невозмутимым не только в светском обществе, но и в личных отношениях. Никогда не позволял лезть себе в душу. Был равнодушным, хладнокровным, непреклонным и немного жестоким человеком, когда того требовали обстоятельства. Но только не со мной. Со своей дочерью Артур всегда был, таким, каким и должен быть настоящий папа. Добрым, заботливым, проницательным родителем. Готовым всегда прийти на помощь, выслушать и дать совет.